Проходящий сентябрь уносит с собой юбилей художника, никогда не унывавшего, увидевшего «Черный квадрат» Малевича в цветах ЛГБТ и создавшего стиль, подобный внешней стороне купола цирка – минимализм. Как супрематизм всегда отождествляют с Малевичем, так и у минимализма есть имя – Сол Левитт. О художнике, которому исполнилось бы 90 лет, далее в Art Ukraine.

90 лет – возраст минимализма. До Сола Левитта такого стиля еще не существовало, было лишь наивное искусство – ребенок, который понимает, что ему еще расти. Минимализм – это ребенок, уверовавший в свою гениальность и сумевший подарить миру право играть на оригинальности, право, которое не сумели дать ни Рембрандт, ни Ван Гог, ни даже мастер абсурда Поллок.

 

Addison Gallery of American Art, 1993

 

Минималистов отличает такт, он не позволяет врываться в жизнь зрителя, а рассчитывает на его интеллект. И человек, не всегда к этому подготовленный, случается, воспринимает минималистов резко отрицательно, отвергая кажущуюся простоту и нарочитую примитивизацию. Для детей же «малопонятное» даже выглядит привлекательнее, и минимализм призван разрушить губительную силу привычки.

 

Сол Левитт (1928–2007) стал серьйзным художником-концептуалистом, наследником творческих приемов Малевича и его яркости, не понаслышке знавший войну, помнящий о тех, чье одиночество предопределено, чей смысл жизни позвякивает вместе с ключами. Сол Левитт разрабатывает стиль, способный вырвать человека из рутины. Стиль больших стен и общественных зданий, о котором мечтали и Малевич, и Мунк, и все, кто пытался расшевелить скисающий мир.

 

Сол Левитт

 

Жизнь разворачивается на наших глазах, а перед обывателями обычная серая пленка. Общественные здания и сегодня ассоциируются с затертым блеклым рулоном линолеума, минимализм бросает на него ведра цветной краски, он развеивает вязкую туманную пелену общественной приемной. Как Марк Шагал поднимал авангардное искусство до купола «Опера Гарнье», Сол Левитт соглашается на своды метрополитена, считая не менее почетным любое место на уровне взгляда человека. 

 

Метро Неаполя. Цветные линии Сола Левитта

У минимализма, несмотря на юный возраст, есть родословная, в декорированной Левиттом часовне виден шутовской колпак средневековья, в цветных линиях – костюм Арлекина. И у минимализма свой сюжет, ему хочется показать, что есть смрад войны и, значит, есть цвета жизни, и ее самые простые запахи. И это влияет на общее видение искусства, доступное в минимализме любому человеку, а не одному элитарному эстету.

 

Всякому, кто не маскирует чувства за цинизмом, эти две общественных болезни хорошо известны. Известны они и Левитту. Он отказал себе в «удовольствии» врасти в эту систему постоянного допинга, и придумал свою, где цветовые вспышки, как виноградники Ван Гога, яркие, пышные, расцветают на больших геометрических панно. Естественно предположить, что он это взял у Малевича, видевшего задачей – импульс.

 

Часовня Бароло в Пьемонте на старых виноградниках, декорированная Солом Левиттом, 1999

 

«Слово не может быть сильнее истины». Сол Левитт пришел к этому и на войне, и в мирной жизни, изучая нервную систему искусства, а в этом Малевичу нет равных. И Левитт в последствие скажет: «я вышел из черного квадрата Малевича». Самый яркий. Самый светлый. И минимализм веры Сола Левитта, если играть словами, побеждает максимализм нигилиста Малевича.

 

Второй этап развития авангарда, который олицетворяет собой Сол Левитт проходит под знаком оптимизма. Оптимизм, если посмотреть на него философски, – это отрицание уныния, так когда-то Христос вложил в слово проповеди всего себя и больше слов не нужно. Если человек доверяет ощущениям полностью, сложных выразительных средств не нужно, а если не доверяет, он обречен на сумасшествие, потому что постичь происходящее невозможно.   

 

Минимализм не врывается к нему с желанием раздуть пламя или разбередить совесть. Он даже не видит своей задачей – возвысить человека. Какое, казалось бы, может быть искусство без этих целей? Беспредметным, считал Малевич, импульсивным, возбудительным, у него и белый холст избавляет человека от нерешительности. Поллок идет дальше, считая задачей своего искусства взбудоражить, минимализм же избегает абсурда.

 

Сол Левитт. Пирамида на краю света (ферма Гиббса, Новая Зеландия)

 

Сол Левитт решает посвятить себя искусству. Тому, которого тогда еще не было, и воплотить его амбиции, уменьшив их до простых форм из кругов и треугольников, но наполнив их такой яркостью и живостью, каких не знали неоимпрессионисты, точечными легкими штрихами соединившие классику и новое искусство. Второе, чему научил Левитта Малевич: искусство должно быть утилитарно, его магия не может ограничиваться музейным залом.

 

В этом плане Поллок уступает Солу Левитту. Искусство мастера абсурда рассчитано на «понимающих», готовых к тому, чтобы их провоцировали. Сол Левитт уходит от провокации к абсолютному сотрудничеству с внешним миром. Он наследник идей Баухауза. Его искусство настолько должно быть встроено в пространство. Так происходит даже с тяжелыми цементными конструкциями, если он решается использовать их на открытом воздухе. Инсталляция вроде и стоит и растворяется в пространстве.