21 января в Dymchuk Gallery открылась персональная выставка Анастасии Подервянской «Кантри-хоррор». В экспозиции представлены семь работ, выполненные художницей в смешанной технике, а также серия расписанных ящиков и футляров. Про выставку и процесс её создания для ART UKRAINE рассказала сама Анастасия.

 

Анастасия Подервянская на открытии выставки «Кантри-хоррор»

 

Название «Кантри-хоррор» вовсе не означает, что Подервянская выбирает метод шока в качестве художественного приема, тем самым предлагая зрителю образы, отсылающие к эмпирической опасности или экзистенциальной тоске. Концепция выставки связана с иной эстетической категорией – иронией как наиболее эффективным способом восприятия современного мира. 

 

Ирония требует как минимум двоих – для реализации себя через взаимодействие различного. Тире в названии выставки какраз и указывает на подобное взаимодействие – диалог двух разных языков массовой культуры: народной культуры (кантри) и популярной (хоррор). Подобный диалог сформировался благодаря тому, что работы Анастасии созданы в результате рефлексии над этнографическими текстами из книги Георгия Булашева «Украинский народ в своих легендах, религиозных взглядах и верованиях: Космогонические украинские народные взгляды и верования». Книга содержит истории, с помощью которых украинцы пытались объяснить для себя новую христианскую веру через призму привычного, языческого образа мышления.

 

Фрагмент экспозиции

 

Евгений Ворожейкин: Концепция вашей выставки основана на этнографическом материале из книги Георгия Булашева. Не так много людей обращается к подобной литературе. Как она смогла привлечь ваше внимание?

 

Анастасия Подервянская: Просто случайно прочитала книгу и решила сделать серию работ.

 

Часто ли вас вдохновляет исторический материал?

Вдохновение может прийти откуда угодно – в метро, в подземном переходе…Художник может видеть то, чего не увидит прохожий.

 

Можно отметить, что сегодня многие художники связывают свои работы с современными темами: влияние новых технологий, социально-политические проблемы и т. п. В чем, по-вашему, преимущество творческого взаимодействия именно с прошлым?

Мы живем сейчас, сию минуту. Каждый художник выбирает сам, что ему делать, к чему обращаться. Значит, все, что художник делает, можно назвать современной темой.

 

На выставке также представлены расписанные вами предметы из зоны АТО. Расскажите, пожалуйста, об этой части экспозиции.

Ящики из-под боеприпасов и футляры от минометов мне привезли друзья-волонтеры. Часть средств от их продажи пойдет на помощь медроте в Десне (учебный центр). Они очень много сделали для нашей армии.

 

Фрагмент экспозиции

 

Возвращаясь к основной части экспозиции: весьма интересно, что сразу две ваши работы посвящены историям, в которых женщины взаимодействуют со змеями. Чем любопытны для вас эти сюжеты?

Меня заинтересовали рассказы о змеях. В них есть что-то мистическое.

 

Относительно сюжетов. Книга Георгия Булашева довольно большая, поэтому возникает вопрос: остались ли какие-то работы, не вошедшие в экспозицию?

На самом деле историй там гораздо больше. Их можно читать долго, но у меня не было задачи проиллюстрировать всю книгу.

 

Стоит сказать, что художественная техника, выбранная вами, весьма органично отражает смешанный характер фольклорных сюжетов. В какой момент стало ясно, что использовать необходимо именно ее? Пробовали ли вы другие варианты?

Я не пробовала другие варианты, потому что, прочитав текст, поняла, что эти работы будут сделаны именно в такой технике. Но я хотела сделать не просто традиционную вышивку, а некий симбиоз коллажей и принтов; использовать современные средства и материалы, но чтобы это все перекликалось с наивным искусством, китчем, народными мотивами. Задача была довольно сложная.

 

Фрагмент работы «Адамово дерево» (2015, текстиль, вышивка, коллаж)

 

Летом в Dymchuk Gallery проходила выставка «Ridicule», которая исследовала декоративно-прикладное искусство как многовековой удел женщин, обладающих творческими порывами и жаждущих стать художницами. Связано ли ваше обращение к рукоделию с осознанным желанием заняться традиционно женской техникой?

Мне интересно пробовать разные техники, направления, что-то новое. Сегодня я вышиваю, завтра делаю шляпы, послезавтра – костюм к спектаклю, а через неделю вернусь снова к холсту или левкасу.

 

Любопытно, что фактически все созданные вами женские образы, представленные на выставке, изображены в венках, которые являются традиционным головным убором незамужних женщин. Насколько мне известно, среди ваших произведений также есть серия подобных венков. С чем связан такой интерес к данному аксессуару?

Мне очень близка тема головных уборов – шляпы, венки. У меня еще много идей, на которые просто нужно время.

 

Фрагмент экспозиции

 

Особенностью ваших работ является соединение традиционных и современных контекстов, а также ироничный взгляд, что делает их понятными различным категориям зрителей. Каким образом может измениться восприятие данных произведений, если каждую работу не будет сопровождать текст?

Очень часто у художника спрашивают, что именно он хотел сказать своей работой. Поэтому, во избежание лишних вопросов, есть текст. Этот текст очень самодостаточный, его можно читать и без моих работ. Так же и на мои работы можно смотреть без текста – там все понятно.

 

Фотография с открытия выставки

 

Несмотря на то, что фольклорные легенды и работы Анастасии Подервянской могут существовать вполне независимо друг от друга, преимущество их, все же, проявляется во взаимодействии. Именно микс как идейный концепт позволяет выставке «Кантри-хоррор» презентовать себя в качестве многослойного текста. Переплетение различных верований на уровне фольклорных легенд дополняется их художественной интерпретацией. Последнее художница осуществляет по-разному: иногда – буквально, а иногда – используя образы из истории изобразительного искусства. Кроме того, соединение фольклорных сюжетов с элементами популярной культуры наделяет те и другие новым звучанием. В ситуации, когда все уже сказано, ироническое соединение современных и традиционных мотивов образует вторичное означивание, задавая широкий диапазон прочтения художественного текста. Сам же способ прочтения зависит от зрителей как равноправных участников диалога. И вариантов здесь множество: поиск авторских аллюзий, деконструкция мифов популярной культуры или рефлексия над традиционными верованиями.

 

***

 

Об авторе

 

Евгений Ворожейкин – культуролог, аспирант Национального педагогического университета им. М. П. Драгоманова. Сфера интересов: визуальная культура.