Первое десятилетие 2000-х годов оказалось во многом определяющим для развития украинского современного искусства и для его восприятия обществом. Искусство переместилось с маргинесов в сферу публичных интересов, приобрело светскую окраску, на арт-сцене уверенно о себе заявило новое поколение художников. Однако экстенсивная эксплуатация медиа и рынком одних явлений и имен, и игнорирование других, не способствовала расширению спектра явлений современного искусства. В итоге это привело к нормализации неполноты художественного пространства и его смысловой дисфункции. Одной из актуальных проблем художественного пространства на сегодня, по мнению экспертов, является возвращение рефлексии в искусстве в противовес спектакулярности и развлекательности.

Анна Надуда, Андрей Базюта (куратор Николай Скиба). Проект Oikos. Работа экспонируется в рамках международного проекта «Космическая Одиссея-2011» в НКММК «Мыстецький Арсенал». 

Искусство рефлексии, которое противопоставляется зрелищному гламуру, преимущественно связывается с социально-критическими практиками, которые являются формой реакции на определенные актуальные ситуации (но обычно те, которые получают широкий и острый резонанс благодаря масс-медиа). В самом деле, действительно, творческие концепции Алевтины Кахидхе, Ивана Базака, Никиты Кадана и объединения Р.Е.П., Николая Ридного и группы SOSка, объединение «Группа предметов», творческого дуэта Елена Карасюк и Тамары Злобиной стали заметной альтернативой симулятивному репродуцированию психоделических оползней, порожденных новой волной 90-х, и которые именно тогда довольно точно передавали переживания безвременья и тотального абсурда, но стали визуальным штампом в период галерейного бума середины 2000-х. Однако, двигаясь в таком ключе, искусство здесь рано или поздно рискует перейти грань, отделяющую его от публицистики и общественно-политических движений. Артур Жмиевский в тексте «Прикладные социальные искусства» (подготовленному для киевского издания журнала «Критика Політична») наконец, недаром предостерегает против неоправданных ожиданий ожидать видимого социального эффекта от современного искусства, пораженного стыдом по поводу коллаборационизма с политикой и одновременно — имплицитным стремлением к власти символической.

Анна Надуда, Андрей Базюта (куратор Николай Скиба). Oikos. Фрагмент инсталляции. Медиа инсталляция (интерактивная стена). Работа экспонируется в рамках международного проекта «Космическая Одиссея-2011» в НКММК «Мыстецький Арсенал».

Что касается рефлексии, то ее вряд ли можно свести только к критическим вскрытиям действительности. Ведь искусство обладает уникальным свойством задавать новые и неожиданные ракурсы видения мира, не только эмоционально наполнять мир, но и зондировать его труднодоступные участки с помощью интуиции и воображения.

Злоупотребления оппозициями искусства как критической практики и как «праздника жизни» приводит к тому, что художники вынужденно оказываются в заложниках упомянутых мегатрендов, или зачисляются в лагерь поборников академических традиций. Других ниш и позиций локальный критический дискурс просто не различает.

Анна Надуда, Андрей Базюта (куратор Николай Скиба). Проект Oikos. Работа экспонируется в рамках международного проекта «Космическая Одиссея-2011» в НКММК «Мыстецький Арсенал». 

Между тем четвертым измерением нашего художественного пространства может стать осмысление и критика научной картины мира и цифровой реальности. Ведь хотим мы того или нет, но наше мировосприятие во многом определяется именно фильтрами, которые сформированы в недрах исследовательских лабораторий и которые установлены у нас через образование, масс-медиа и распространение цифровых технологий. Мартин Хайдегер в свое время заметил, что человек как часть технической реальности уже не может действовать против техники, его решение относительно природы воспроизводят все те же технические принципы, он не может мыслить нетехнические действия». Поэтому и тезис о свертывании цивилизационных проектов выглядит утопично и подлежит тщательной интеллектуальной ревизии.

Анна Надуда. Проект Oikos. 

Вплотную с научной картиной сталкивается такое направление современного искусства как science art. Это явление не относится к мейнстримным направлениям мирового художественного процесса, а для Украины вообще является чем-то из разряда экзотики. Соответственно, и понимание сайнс-арта колеблется от трактовки его как зоны чудаковатых и рискованных экспериментов до способа дизайна научных идей. К чему, конечно приложились и сами адепты этого направления - начиная от Эдварда Штайхена (его считают одним из пионеров science art), который в 1936 продемонстрировал в Нью-Йорке генетически измененные цветы сорта «дельфиниум» до современных биоартистов, выращивающих себе третье ухо на руке, или конструируя кинетические аттракционы в виде моделей молекул. В действительности же, сайнс-арт нельзя сводить ни к первому, ни ко второму. Дмитрий Булатов, куратор science art проекта «Жизнь. Версии науки», который в апреле 2011 г. состоялся в московском «Винзаводе» считает, что глубинный смысл science art заключается не в поддержке художниками версий науки, а в попытке с их стороны очертить границы применения научных достижений на практике. Ученый этого не может делать по определению, а вот художник, очерчивая границы функциональности, свободно выходит за пределы научной дисциплины и имеет возможность отстраненно посмотреть, к чему приводит та или иная тенденция. «Искусство является удивительно гибкой платформой для реализации моделей жизни, которая нас окружает. С моей точки зрения — самая гибкая платформа. Кроме, разве что, философии. Когда мы в искусстве отрабатываем различные концепты, которые становятся все более сложными, мы гуманизируем мир вокруг нас, который также все усложняется» — резюмирует Дмитрий Булатов.

Анна Надуда, Андрей Базюта (куратор Николай Скиба). Проект Oikos. Работа экспонируется в рамках международного проекта «Космическая Одиссея-2011» в НКММК «Мыстецький Арсенал». 

Таким образом, несмотря на свою нишевость, а иногда и герметичность сайнс-арт занимает важную структурную позицию между спектакулярными и критическими практиками.

Хотя международный художественный проект «Космическая Одиссея-2011», организованный командой «Мыстецького Арсенала» не ставил целью презентацию собственно science art или исследования границ применения научных достижений, однако факт проведения такого масштабного проекта показал обнадеживающую тенденцию, что эта ниша наукоемкого и научно-ориентированного искусства в Украине как минимум будет разворачиваться и, возможно, придет время, когда она начнет наполняться.

Science art в чистом так сказать виде был представлен на «Космической Одиссее-2011» лишь проектом — «Черный дождь» британской группы «Semiconductor», в котором авторы использовали данные космических аппаратов направленных для изучения Солнца и его излучения. Представители «Semiconductor» также провели в «Мыстецьком Арсенале» мастер-класс, посвященный сотрудничеству художника с научными институтами.

Анна Надуда, Андрей Базюта (куратор Николай Скиба). Oikos. Фрагмент инсталляции. Металл, проволока, люминофор, видео-инсталляция. Работа экспонируется в рамках международного проекта «Космическая Одиссея-2011» в НКММК «Мыстецький Арсенал»

Из украинских участников ближе всего к science art концепциям стали кинетический объект Анатолия Слойка «Махатмаплан» (до этого продемонстрированный на Kinetica Art Fair 2011 в Лондоне) и в значительной степени интерактивный проект Анны Надуды и Андрея Базюты, Oikos (куратор Николай Скиба). Интересный и довольно зрелищный проект Алексея Сая, 25-ти метровый световой туннель больше ассоциировался с антуражем научно-фантастических фильмов, чем собственно с влиянием научных концепций. Проект Анатолия Слойка оказался интересным. Собственно, не столько кинетической частью (здесь обнаружились определенные проблемы), как своей антропологической ретроспекцией, которая воспроизвела аккумулированную веками мечту человека о полете и культурологической отсылке к эпохе Ренессанса, когда наука и искусство, совместно выбарахтываясь из монастырских стен, мало чем отличались друг от друга, представляли синкретическое единство и в частности к рисункам Леонардо да Винчи, который олицетворял этот первичный синкретизм аналитического ума и художественного обобщения.

Розалиина де Телин. Homo Luminosos. Световая инсталляция. Работа экспонировалась в рамках фестиваля Kinetica Art Faire-2010. Вестминстерский университет, Лондон.

Что касается Oikos, то этот проект сосредоточил в себе определенный футуристический заряд, связанный осмыслением и отчасти моделированием взаимодействия техно-и био-в будущем, которое уже, по сути, началось. Поэтому, главная идея проекта — равновесие и синергия между экономикой и экологией, техносферой и биосферой. Граница между первым и вторым проходит через самого человека (который одновременно является продуктом природы и культуры) и отражена в структуре мышления, поэтому центральным объектом проекта авторы закономерно решили сделать увеличенную модель человеческого мозга. Квадраты тетриса, проектируемые на мозг с зеркальной поверхности интерактивной стены, поочередно активизируют определенные группы нейронов, различные зоны коры «мозга», демонстрируя связь мозговой активности каждой конкретной личностии с изменениями в окружающей среде и социальном окружении, которые появляются как результат техногенных преобразований, коллективных и часто — спонтанных усилий. Почувствовать это квантовое взаимодействие зритель имеет возможность через собственно собственную проекцию, собственное отражение в своеобразной ноосфере, сгенерированную зеркалами интерактивной панели, а также через моторику дистанционного взаимодействия с тетрисом.

Наконец, и здесь не обошлось без определенного социального пафоса заложенного еще в названии проекта, ведь древнегреческое οἶκος (жилье, дом) напоминает о том, что ключевые для сегодняшнего дня слова как экономика и экология имеют общий этимологический корень и, соответственно стратегии одного и другого измерения человеческой деятельности не должны противоречить друг другу. Впрочем, идея синергии природы и техносферы, самоорганизации и программирования наглядно демонстрируют творческие биографии авторов проекта.

Михаэль Отман. Код руки. 2004. Коллаж на принте с использованием подставок для пробирок. Работа экспонировалась в рамках проекта «Молекулярное, потому что материальное». Teaching Museum and Art Gallery at Skidmore College. Саратога Спринг, США

Анна Надуда закончила графический факультет Национальной академии изобразительных искусств и архитектуры, однако вошла в художественное пространство через ленд-арт проект с красноречивым названием «Весенний ветер». Участвуя в упомянутом (в том числе как куратор) и ряде других ленд-арт проектов художница довольно динамично от работы с фактурами и текстурами природных материалов и стихий перешла к визуализации структур неочевидного. Ее путь в искусстве окружающей среды можно охарактеризовать как переход от мифопоэтики к аналитике. Андрей Базюта во время обучения в аспирантуре НТУУ «КПИ» занимался исследованиями в направлении нейротехнологий и искусственного интеллекта. Долгое время его творчество было связано с видео-артом. Методом видеосинтеза органических структур он генерировал своеобразные визуальные паттерны, интегрируя их в медиа-пространство. Андрей является автором многочисленных разработок интерфейсов взаимодействия человека и компьютера, в частности Сomputer Vision, Video Mapping.

Теперь Анна и Андрей работают над серией новых проектов, основной идеей которых является синергия биологических и синтетических форм.

Фрагмент экспозиции «Жизнь. Версия науки», арт-центр «Винзавод», Москва

Если сравнивать технологические проекты украинских художников, инспирированные научными концептами с аналогичными работами европейских или американских художников, то в нашем случае мы увидим вектор персоноцентризма в отличие от четкого методоцентризма классического science atr. Скажем Анна Надуда и Андрея Базюта наименее озабочены расширением или сужением границ научного познания, но их волнует екзистенционное самоощущения человека в мире, создаваемом и стремительно расширяемом под влиянием науки и технологий. Украинские проекты, возможно, в чем-то уступают детальностью концептуальной проработки, но зато касаемо вопросительного потенциала они могут превзойти проекты, создаваемые в мировых художественных центрах на качественно лучшей технические базе.

Здесь, безусловно, сказываются и ментальные особенности: определенное предостережение украинских художников относительно экстериоризованого книжного знания и склонность к неопосредствованному, неотчуждаемому переживанию мира, устной передачи знаний. Но в любом случае включает в себя уникальные смыслы, которые важны как для украинского, так и для мирового арт-пространства.

Николай Скиба