В Барселону нужно ездить зимой. Именно зимой, вопреки всем рекомендациям путеводителей. Потому что в каком-нибудь мае, приехав из наших 25 градусов в их 30, вы и на десятую долю не будете счастливы так, как зимой. Тут нужно подгадать, конечно. Я уезжала очень удачно – в Киеве было минус 16 со всем прилагающимся к этому фаршем под ногами и над головой. А прилетела я в 16 со знаком плюс, в зеленую траву, деревья с листьями, пронзительное синее небо и экзотическое птичье пение (эти фиоритуры, как оказалось, выводят местные волнистые попугаи, они там вместо воробьев, мускулистые, крупные такие, передвигаются хорошо организованными стаями, голуби их боятся). В общем, вечером первого дня я с наслаждением купила новые очки от солнца, потому что свои забыла дома.

 

Барселона быстро излечивает от снобизма и самоуверенности. Мягко, но эффективно. Абстрактная мозаика круглой формы посреди асфальта в самом центре бульвара Рамблы, по которой вы 10 раз проходили, отмечая про себя, что вот мол, не только в советских пионерских лагерях сохранились такие дурацкие круги из плиточек, оказывается оригинальной работой Хуана Миро, «детский» рисунок на бетонной стене Архитектурного колледжа у входа в Старый город (боже, как мило, какие современные, продвинутые люди, используют в декоре детское творчество) на деле нарисован рукой Пикассо, а слишком уж вычурные ампирные фонари в Королевском дворике, над которыми вы насмехаетесь, бравируя культурной эрудицией, между прочим, созданы самим Гауди.

 

Барселона – город, по которому нужно гулять, хочется гулять, просто обязательно гулять. Кроме того, что весь центр (и многие периферийные районы) густо-густо утыканы памятниками модернистской архитектуры, они еще и все сплошь обсажены красивейшими платанами. При этом большая часть улиц там – бульвары. По этой ли, или по какой другой причине, в восхищении побродив несколько дней по Барселоне, я поняла, что эта такая идеальная, райская Одесса. В принципе все сходится – город на море, и порт там внизу погромыхивает, и морем пахнет, и публика приморская, и платановые бульвары кругом, и так же летом люди в шлепанцах бредут с пляжа, который в самом центре города – а вместо Дюка вполне похожий издали Колумб, вот только колонна-постамент повыше гораздо. И вроде бы даже избыточный каталонский модернизм вполне под стать шикарной негоциантской одесской архитектуре…

 

Но не то, конечно, все не то. Прежде всего безнадежно портит сходство тот факт, что в Барселоне все дома без исключения находятся в идеальном состоянии. То ли они не портятся, за ни ми так следят – ну буквально ни одного кусочка облупившейся штукатурки! Второе важное отличие – современная архитектура и памятники, которых в городе тоже предостаточно, органично вписаны в историческую застройку. С помощью масштаба, стилизаций, да просто благодаря сознательной аскетичности новой архитектуры, которая не пытается конкурировать со старой. Да и вообще - вокруг как-то подозрительно чисто, и нет нигде помоек и бездомных кошек, а одни газоны и апельсиновые деревья, и на рынках, которые есть и в самом центре, как везде в Средиземноморской Европе (и нигде у нас) продаются самые экзотические морские дары – и тут же в крошечных рыночных обжорках жарятся быстро и невероятно вкусно, только главное пробежать по рядам до этого, чтобы запомнить, как пишется название того или иного неземного существа, потому что только пальцем можно ткнуть в доску с надписями мелом и цифрами, которая висит над головой полной и разгоряченной женщины у плиты; ни слова, ни единого слова не понимает она по-английски, зато улыбается приветливо и невозмутимо говорит тебе что-то на своем…

 

Тут немного о языке – и вообще о Каталонии. Собственно, Барселона – это не совсем Испания (в среде каталонских националистов преобладает мысль, что совсем не Испания); на референдуме 2006 года более 90% жителей Каталонии вообще высказались насчет отделения этой страны от Испании. Здесь есть своя националистическая идеология – называется каталонизм, звучит неплохо. Невзирая на многовековые репрессии (почти 50 лет во времена Франко, да и раньше каталонцев все время пытались обижать из Мадрида) в Барселоне люди говорят – или, во всяком случае, могут говорить – на двух языках: на испанском или каталонском. И это не как русский и украинский. Каталонский похож скорее на французский, с испанским не имеет ничего общего. И вот идешь ты по улице, а вокруг люди, и они трещат без умолку. И страшно интересно – на каком, собственно, языке? Я – ни слова по испански, каталонский не слышала до этого вообще… Ну вот те дедушка с бабушкой, которым я помогала билет купить в автоматической кассе – они говорили со мной по-каталонски? По-испански? Почему тогда бабушка усмехнулась, когда я сказала что-то насчет no español? Дедушка был такой милый, не мог же он быть сепаратистом или того круче анархистом когда-то… А, собственно, почему не мог, ведь Франко, между прочим, умер только в 1975 году, все эти бабушки и дедушки, которых в Испании очень много (хорошо им, видать, живется, и с медициной там тоже все ок) еще помнят диктатуру и им наверняка нужно было в молодости как-то решать – республиканцы они или кто.

 

Пару слов о барселонском модернизме. Там у них в конце XIX века случилась нечаянная радость – было принято решение враз и по единому плану застроить огромный кусок земли, бывший до того за городской стеной. И так уж вышло, что это решение практически совпало с культурным подъемом, тесно связанным с национальным возрождением. Интерес к национальной традиции в сочетании с интересом к новым технологиям (в частности, железобетону), а также огромное количество заказов и стали причиной того, что на рубеже веков в Барселоне случилась архитектурная революция, которую организовали и провели Гауди и парочка архитекторов калибра чуток пониже. Все это богатство досталось нам почти в неторонутом виде, потому что в 30-е годы республиканцы свою войну довольно быстро проиграли (и перестали жечь церкви и прочие неправильные здания), а во Второй мировой Испания поразительным образом не участвовала, отделавшись одной Голубой девизией. В общем, в Испании вообще и в Барселоне в частности, «довоенных» домов хоть пруд пруди – такое в Европе можно видеть еще разве что в Швеции с Норвегией.

 

Тут просто нужно быть готовым к тому, что модернизмом в Барселоне называют то, что мы знаем под именами историзм, ар-деко, ар-нуво – а вовсе не клубы Баухауса. И выдохнуть на тему терминов, и просто пойти по бульвару (платановому, разумеется), по обе стороны которого вплотную друг к другу стоят образцы всех этих стилей – да какие! Таких развесистых, тотальных, изобильных инсталляций, которые прикидываются домами, театрами и даже больницами, я, кажется, нигде не видела. И все это по-прежнему функционирует! Ни минуты не жалею, что купила билет на препохабный концерт Штрауса в знаменитый барселонский Дворец каталонской музыки, созданный известнейшим барселонским архитектором Домеником-и-Монтанером. На сцене творилось черт-те что, певица с бокалом шампанского убедительно изображала пьяную, а дирижер швырял в зал футбольный мяч, в то время как концертмейстер, покинув свое место в оркестре, размахивал где-то позади духовых флагом Барсы. Однако зрительный зал, изумительной овальной формы, каждый квадратный сантиметр пола, стен и потолка которого был украшен лепниной, мозаикой, плиткой, витражем или скульптурой, вполне искупал эти мелкие неудобства. Двух часовых отделений и антрактра едва хватило, чтобы все рассмотреть - и пришлось еще задержаться после. Весь театр, от дверной ручки на входе до дверной ручки в туалетную кабинку, представляет собой немыслимое по богатству модернистское пиршество, единый многоуровневый ансамбль, пребывание в котором равняется небольшому путешествию в какой-нибудь европейский городок начала века. При этом все в идеальном состоянии, как будто здание открыли к посещению 10 лет назад, однако мраморная барная стойка буфета (та самая, «родная»!) вытерта и чуток продавлена поколениями барменов и сотнями тысяч протираний.

 

Я скажу честно: человеку с гуманитарными интересами в Барселону меньше чем на надеделю ездить нельзя. Потому что можно просто умереть, если ты не дойдешь до конца вот этой улицы, не заверенешь за тот угол, не рассмотришь этот дом с середины бульвара, а потом с другого тротуара, чтобы и крышу с солнечными часами, расположенными в центре керамической картины, увидеть, а потом – потом вернешься на эту сторону улицы, чтобы рассмотреть не менее потрясающий дом напротив – а заодно поразительную лепнину у двери «твоего» дома, изображающую девушку в шляпке и на велосипеде. И такого добра – в прямом смысле километры, конца-края простым глазом не видать. И это ж я еще даже не трогала Гауди, не зашла ни в один музей…

 

О Гауди рассказывать глупо – во-первых, его нужно видеть, а во-вторых, о нем написаны тонны специальной и не очень литературы. Скажу только одно: сначала нужно смотреть Дом Балье, потом идет Каса Мила, и уж потом, если сумеете дотерпеть, идите в Саграда Фамилия. И отвернитесь, когда подойдете к «новому» входу, где кассы и такая удобная площадь с кафе, чтобы смотреть и фоткать. Этот фасад сделан специально, чтобы привлекать толпы безумных японцев, ну и отлично. Закройте глаза, смотрите в сторону. Это жалкая подделка людей, которые ничего не поняли в Гауди, и мы все это знаем. Тихо обойдите здание. Перейдите через дорогу – а как же! Отыщите в расположенном там небольшом скверике с крошечным прудом и песчаными дорожками свободную теплую скамейку как раз напротив собора. Найдите на скамейке место, с которого платан рядом заслоняет собор минимально. А дальше вам мои советы уже не нужны.

 

А еще в Барселоне есть музеи – хотя уж, казалось бы, зачем они в городе, который сам по себе музей? Так нет же, музеи есть, и отличные, и, к тому же, их много. Так, например, я знаю, где все японцы, которые сейчас не в Японии: они в барселонском музее Пикассо. То есть половина – внутри музея, а вторая половина - в очереди, что его опоясывает. Ну, разумеется, это те, кто не влез в Саграда Фамилия, в очередь туда и на площадку перед фасадом, откуда можно фотографировать. Каждый музей занимает минимум полдня, и в каждом есть что-то, что заставляет задержаться еще дольше. Ну понятно, музей современного искусства, но кто же ожидал, что в обычном музее местной классики (ну что мы там не видели, казалось бы) потрясающая коллекция испанской романики, любовно собранная в свое время из разрушающихся церквей и монастырей всей Каталонии. Поразительные цвета, невиданная экспрессия, потрясащая сохранность и богатство коллекции – ну и как не провисеть там почти целый день?

 

Передвигаться по Барселоне удобно и приятно не только пешком. Безупречная работа общественного транспорта и вообще организация движения просто поражает воображение. В городе, по центру которого в декабре, вне рамок туристического «сезона» бродят буквально толпы народу (часто невозможно перейти через дорогу, такая толпа идет тебе навстречу) совершенно нет пробок и набитых автобусов. Отдельная история – метро, станции которого расположены очень близко друг от друга и есть буквально повсюду. И поверх всего этого - отлично развитый велосипедный транспорт.

Велосипеды повсюду – и повсюду стоянки для них, особенно муниципальные. Нам, приезжим, конечно, недоступна эта роскошь – 24 евро в год, абонемент, только для резидентов – и все велики всегда твои, взял любой, поставил в другом месте, на другой городской парковке, там же или еще где-то взял следующий… Однако отличные велодорожки, только наземные переходы с обязательными пандусами на них – это одинаково доступно всем, даже иностранцам, вынужденным прибегать к услугам частного проката. Контор много и велики у них отличные, а цены умеренные. Центр города, ровный, изумительно красивый, с широкими улицами просто создан для велопрогулок. Вот только приходится возить с собой толстенную цепь с огромным замком, а на ночь велосипед на улице оставлять и вовсе не стоит. Все велопарковки усеяны по-прежнему привязанными, но, увы, расчлененными «трупами» без одного колеса или без седла…

 

Впрочем, было в этой поездке и одно разочарование. Начитавшись про историю Каталонии, очень хотелось найти анархистов - увидеть их на улице, в кафе или хотя бы найти подтверждающие их существование надписи на стенах подрывного содержания. Но испанское правительство дало каталонской автономии широчайшие права, чем практически загубило все движение местных сепаратистов, которое так старательно взращивал и развивал Франко, в течение 50 лет не позволяя писать на каталонском, говорить на каталонском, вообще упоминать о Каталонии. Теперь анархисты в Барселоне, увы, персонажи легендарные.

Но если вас все еще интересуют европейцы, недовольные нынешней картой Европы, то вам, конечно, в страну басков. Ну я и поехала туда – в Бильбао, в музей Гуггенхайма, который по райанэйровским меркам очень близко от Барселоны: 1 час и 18 евро. Грех не заглянуть. Помимо посещения музея и осмотра здания, входящего в десятку самых эффектных современных построек в мире, мне еще хотелось купить настоящий баскский берет – свой, купленный много лет назад на Сенном, я забыла в такси прошлой зимой.

 

Я всегла хотела попасть в Бильбао, заинтригованная тем, что баскский язык не родственный никакому другому в мире, что боевики ЭТА еще круче, чем боевики ИРА, и прочими маргинальными соображениями в этом роде. Это я к тому, что в моей голове город Бильбао представлял собой живописную испанскую деревушку, стоящую в низине меж влажных зеленых холмов (типа как в Шотландии или у нас в Карпатах) – а на краю этой дыры Фрэнк Гери постороил музей.

 

Так вот, все совершенно не так. Во-первых, попав в Бильбао, сразу понимаешь, что ты не в Испании. И даже не в Каталонии. Потому что вокруг не испанцы и не каталонцы, которые такие же черные, коренастые и коротконогие, хоть и сепаратисты. Жители Бильбао - высокие стройные светлоглазые люди, а сам город похож на Монако или на классицистические дворцы, как их рисуют в мультиках. Такая идеальная, на вид новая, очень нарядная и большая архитектура классического толка. Здание их парламента с выполенным в камне местным гербом просто поражает воображение. И на улицах этого сырого европейского города иногда попадаются люди в беретах.

 

Ну, знаете, у нас тоже некоторые носят береты, но это совсем не то. В Бильбао -совершенно особого типа люди, в беретах и шарфах и с особенным таким взглядом. Я так понимаю, у них носить берет – все равно что у нас в советское время вышиванку. И они носят. И сразу как-то представляешь, что у них там в горах по-прежнему есть тайные укрытия, и они хозяева своей мифической баскской земли, и вот спустились в город по делам – и посмотреть, чтоб чужие вели себя прилично. И, чтоб вы знали, береты эти там не продаются. Или продаются в местах, которых я не нашла. Это не сувенир, одним словом, это одно из орудий борьбы. По-прежнему.

Напоследок хочу предупредить всех, кого это интересует: Барселона стремительно меняется. Прямо на глазах она превращается в крупный европейский культурный центр, что в переводе на простой человеческий язык означает – все, что хоть мало-мальски похоже на культурный памятник - за деньги. Сравнивая информацию путеводителя 8-летней давности с реальностью, точно могу сказать, что многие места, куда раньше можно было попасть задаром, стали платными. А те, что уже тогда были платными, подорожали почти вдвое. Ну, конечно, у меня есть правильные удостоверения, так что разориться на музеях мне не грозит, но тенденция удручает. При этом я точно знаю, что приеду туда еще раз, и не один. Даже если Барса превратится в какой-нибудь зализанный Париж. Да просто не верю я, что превратится. Эти платановые бульвары не победить, не изменить, ничем не испортить. Просто больше станут брать в кафе за бутерброд с хамоном. Ну, это мы как-нибудь переживем.

 

 

Зоя Звиняцковская