Екатерина Ботанова о коммерческом инструментарии некоммерческого искусства

13-20 мая в залах Национального художественного музея Украины будет проходить предаукционная выставка «Просто. Искусство». На торги будут выставлены работы 70 ключевых современных украинских художников, среди которых - Александр Ройтбурд, Тиберий Сильваши, Павел Маков, Валерия Трубина, Стас Волязловский, Алексей Сай, Алевтина Кахидзе, Никита Кадан, Николай Ридный и другие. Аукцион инициирован в поддержку Фундации ЦСМ, которая является наследницей Центра современного искусства Сороса и ЦСИ при НаУКМА. О перспективах первого в Украине аукциона современного искусства в пользу некоммерческой институции главный редактор ART UKRAINE говорила с директором Фундации Екатериной Ботановой.

Екатерина Ботанова

- Какова цель проведения аукциона, инициированного Фундацией ЦСМ?
- Это первый аукцион, который проводит ФЦСМ, и вообще, насколько я знаю, первый благотворительный аукцион для развития современного искусства, который проводится в Украине. Мы взяли очень нехарактерный для себя инструмент, ведь ФЦСМ - некоммерческая организация, которая и в дальнейшем видит себя в некоммерческом секторе. И, собственно, именно поэтому мы понимаем, насколько большой поддержки сейчас требует этот сектор в Украине. Соотношение коммерческого и некоммерческого сегментов в нашей стране абсолютно разбалансированное.
Наше решение о проведении аукциона довольно рискованное: по правде говоря, это большой эксперимент и для нас, и для художников, и вообще для всей художественной сцены. При любом исходе этот эксперимент будет интересным и показательным. Важно то, насколько реальной является проблема поддержки некоммерческого искусства для самой художественной среды, и насколько важна эта тема для тех, кто интересуется современным искусством и может его поддерживать.

- Но, насколько мне известно, ФЦСМ регулярно выступает организатором дискуссий, направленных на критику коммерческого сектора. Насколько этичной является позиция, когда организация, которая проводит такого рода мероприятия, сама начинает выступать игроком на поле «противника», ведь любой аукцион - это коммерческий инструмент, который интенсивно применяют все те институции, которые до сегодня так активно критиковала ФЦСМ?
- Мы ни в коем случае не противники. Дискуссии в ФЦСМ существуют как платформа для критического осмысления общей ситуации, и, конечно, они не могут не касаться дисбаланса между коммерческим и некоммерческим секторами, подобного которому нет в Европе.
Да, мы используем коммерческий инструмент, но не собираемся использовать его регулярно и превращаться в игроков на коммерческом поле. Отличие же между коммерческим и некоммерческим заключается не в том, что некоммерческий сектор существует «В облаках» - в воображаемом безденежном пространстве, - а в том, что в коммерческий сектор - это прибыль для конкретных людей, владельцев бизнеса (и, соответственно, его деятельность всегда подчинена интересам этих людей), а некоммерческий - это инвестиция всех полученных средств (благотворительных, грантовых, а также и полученных через рыночные инструменты) в развитие той сферы, в которой существует организация. В случае ФЦСМ - это развитие современного искусства в Украине и его коммуникация с искусством мировым.

Андрей Блудов. Отражение. 2010

- Галереи проводят дискуссии, лекции и другие акции, они также имеют какую-то некоммерческую программу. Чем тогда ЦСМ как институция, по сути, отличается от обычных галерей?
- Главная цель любой галереи везде в мире - продавать. А спецификой нашей ситуации является использование рыночного инструмента не с целью получения прибыли, а для развития того, чем мы занимаемся. Грубо говоря, никто не положит себе в карман ни копейки, а все полученные средства пойдут на развитие институции. Это нормальная европейская практика. Мне кажется, что одна из основных проблем украинской художественной ситуации - полная каша в понимании того, кто чем есть, и кто чем должен заниматься. Конечно, галереи в Украине задействованы в различные некоммерческие проекты, - в нашей ситуации это очень хорошо, но, в принципе, система работает эффективно только тогда, когда каждый занимается своим делом. Соответственно, художественная система в Украине заработает лучше, когда галерея, если она называется галереей, перенесет акцент с функции некоммерческого арт-центра на функцию коммерческую. А в некоммерческом секторе будут работать те «игроки», для которых главным является развитие процесса, а не персональный доход, - художественные центры, музеи, astist-run spaces, художественные общественные организации. Другой вопрос, что, очевидно, в Украине галереи занимаются несвойственной им деятельностью, поскольку из-за недостаточной финансовой поддержки (государственной, частной, международной) не хватает институций, которые бы занимались образовательно-экспериментальным сегментом. Мы хотим, чтобы пространство для художественного развития было большим, а это возможно лишь на внерыночной платформе.

- А как вы планируете распорядиться средствами, которые заработаете на аукционе?
- Фундация ЦСМ имеет стратегию развития на следующие 2 года, состоящую из четырех программ. Соответственно, возможности реализации будут зависеть от суммы, вырученной на аукционе. Когда мы говорим о стратегии ФЦСМ, то речь идет не о моем личном мнении, - стратегия развития Фонда сформировалась после многочисленных обсуждений и с нашим Правлением, и с художниками, и со многими критиками и кураторами. Эти разговоры продолжаются в последние полгода во всех возможных форматах. Итак, во-первых, это развитие экспериментальной художественной платформы не только для молодых художников, но и для диалога между поколениями. Это должна быть открытая конкурсная программа для художественных проектов. В Украине вообще все измеряется категориями успеха - и в определенных сферах это нормально. Но искусство как никакая другая сфера требует определенных пространств, где оно может быть «неуспешным», где оно создается не для того, чтобы в дальнейшем получить положительный резонанс, возможно, даже вообще никакого резонанса не получить. Это пространство для проб и ошибок. Его фактически не существует. Если этого не будет в Украине, то я не знаю, о каком молодом искусстве мы будем говорить через 3-5 лет. Вторая программа - образование для журналистов и критиков, занимающихся вопросами культуры, которой мы занимаемся уже несколько лет. Это огромная тема, в значительной мере непаханная. В художественной среде принято сетовать на отсутствие качественной критики, а о культурной журналистике просто все молчат, как о покойнике. Впрочем, если развитием политической или экономической журналистики в Украине занимались различные институции - образованием, коммуникацией мирового опыта, новыми онлайн- и офлайн-публикациями, стади-турами, то программ для культурных журналистов и критиков не существует. Третья важная программа, с которой мы очень давно работаем, - это международная коммуникация. Мы хотим, чтобы в Украину приезжали важные и интересные зарубежные художники и кураторы - не только чтобы сказать официальную речь со сцены, а с определенной программой, которая бы способствовала налаживанию нормальной коммуникации между художественной средой и теми людьми, которые сегодня делают погоду в мировом современном искусстве. И, наконец, последнее направление - это «Коридор» (онлайн-платформа художественной критики korydor.in.ua), который, конечно, очень соединен с журналистским вектором. И я думаю, что «Коридор» все больше будет развиваться в направлении профессиональных дискуссий. Для профессиональной среды очень нужна эта площадка.

Артем Андрейчук. Портрет Моны Лизы. 2010

- Будет ли какая-нибудь изюминка в предаукционной выставке, которая пройдет в Национальном художественном музее? Есть ли у проекта какая-то концепция, или это будет еще одна шпалерная развеска работ, выставленных на продажу?
- Выставка однозначно не является кураторским проектом, так как кураторский проект не продается, а специфика этой выставки в том, что работы с нее пойдут на продажу. Но интересно и важно то, что, во-первых, на выставке будут показаны работы художников, которые заявили, что поддерживают этот проект, поддерживают Фундацию ЦСМ, ее планы и дарят ей свои работы (конечно, все работы, прежде чем попасть на выставку, прошли селекционный совет). В этой выставке примет участие много молодых художников, для которых, очевидно, важно то, что мы делаем и о чем говорим. Среди участников - и коммерчески успешные художники других поколений, для которых важно развитие украинского искусства как такового, например, Тиберий Сильваши, Павел Маков, Александр Ройтбурд. То есть это проект выражения определенной позиции художника. Еще один интересный нюанс - это не просто проект Фундации ЦСМ, а проект Фундации ЦСМ при поддержке Нацмузея. Для музея это первый срез многих поколений актуального украинского искусства, для которого музей открывает свои двери. Это также огромный эксперимент, связанный со многими внутренними музейными дискуссиями, - для музея это было довольно сложное и одновременно очень важное решение, свидетельствующее о том, что музей все больше утверждает себя как важную часть современного украинского художественного ландшафта. Часть представленных работ при поддержке ОТП-банка музей приобретет для своей коллекции. Как по мне, то, что у музея наконец появился корпоративный партнер, - бомба для украинской художественной ситуации. И я очень надеюсь, что это будет продолжаться и не будет ограничиваться только одним банком.

- Какая средняя цена работ, выставленных на аукцион?
- На любом аукционе очень разные ценовые сегменты. У нас много молодых художников с произведениями в ценовой категории до 1,5 тыс. у.е.; почти аналогичный объем работ в сегменте до 5-6 тыс.; есть работы по цене свыше 6 тысяч и топ-лоты в 20-30 тыс. Но поскольку мы не аукционный дом, то не выставляем очень дорогих работ.

Виктор Марущенко. Без названия. 2000

- Какие работы являются топ-лотами?
- Это произведения Тиберия Сильваши, Андрея Сагайдаковского, Петра Бевзы, Леся Подервянского.

- Какую сумму вы надеетесь получить с аукциона?
- Общая стоимость коллекции - почти 250 тыс. у.е. При условии продажи на 100-150 тыс. мы сможем развивать 4 упомянутых программы в течение двух лет, и эта сумма также может быть базой для привлечения партнерских средств.

Лесь Подервянский. Вечерняя казнь. 2008

- Как происходила подача работ на аукцион? Художники сами предлагали работы? Или ЦСМ имел коллекцию, которую сейчас выставляет на продажу? Есть ли среди европейских центров прецеденты проведения аналогичных аукционов?
- В конце прошлого года мы проанализировали деятельность различных отечественных институций и поняли, что именно нужно делать - в частности, экспериментальную конкурсную программу для художников, поскольку она представляется нам одной из главнейших. И тогда зашла речь о том, что Фундация ЦСМ имеет определенное наследие, оставшееся от ЦСИ при НаУКМА и частично от ЦСИ Сороса. Фундация ЦСМ - наследник этих двух институций, и в ней до сих пор хранятся работы, оставшиеся после проектов и подаренные художниками нашей институции. Кстати, среди этих работ нет таких, которые были сделаны за гранты и отобраны институцией для своей коллекции. Это произведения, которые случайно оставались после проектов, или вещи, которые заведомо подарены. Проблема лишь в том, что это было много лет назад, и об оформлении подарков тогда никто не думал. Итак, поскольку мы не являемся институцией, которая собирает коллекцию, то решили использовать ее для поддержки программ, которые считаем необходимыми. Бесспорно, в мире существует подобный опыт. От так называемых fundraising событий, когда все средства от события (специальные билеты, продажи каталогов, благотворительные взносы) инвестируются в заявленные учреждением программы, в собственные благотворительные аукционы, которые проводятся неприбыльными учреждениями. Например, бывший соросовский центр современного искусства в Братиславе имеет практику проведения аукционов. Когда это регулярный аукцион, то, конечно, художники отдают институции не 100, а, скажем, 50 или 80% от продажи работ. Таким образом, художники поддерживают организацию, которую они считают важной, «своей». Аукцион в братиславском центре является достаточно популярным регулярным событием, на которое съезжаются коллекционеры со всей Европы: центр собирает хорошую коллекцию и выставляет умеренные цены. Поэтому когда мы решили, что идем на эксперимент, продавая работы из своей коллекции, то поняли, что надо этот эксперимент углубить, и обратились к другим художникам, которые некогда работали с ЦСМ, а также к художникам, которые, возможно, никогда не работали ни с одним из ЦСМ, но для которых важно то, что мы хотим делать. Как, например, Влада Ралко, которая подарила нам работу и в интервью для каталога сказала, что «должны существовать места, где искусство чувствует себя свободным от компромиссов» и такие места - это художественные центры. Мы обратились к более чем 100 художникам с просьбой подарить нам одну работу для аукциона. На сегодня имеем 75 художников, и около 90 работ, которые будут представлены на предаукционной выставке.

Роман Минин. Казак-хорек. 2009

- Не существует ли риск того, что после этой акции у вас может возникнуть необходимость выполнять роль символического художественного профсоюза? Сможете ли вы остаться независимыми от художественного поля, которое вас так активно поддержало?
- С аукционом связано много рисков. И бесспорно, потеря независимости - один из них. Как, кстати, и все, что связано с этим проектом. Мне лично это очень интересно, ведь это является определенным тестом для ситуации, который показывает и уровень зрелости, и тип мышления самих художников. В течение нашего общения с художниками мы говорили и будем говорить, что важно, чтобы средства, полученные с аукциона, оставались свободными. Ведь принцип деятельности ЦСМ всегда заключался и в дальнейшем должен заключаться в том, что и программы, и назначение средств определяет специальный репрезентативный экспертный совет – Правление ЦСМ. Все средства с аукциона пойдут на заявленные программы, о которых я только что говорила, и использование средств будет полностью прозрачным.

Стас Волязловский. SOS. 2011

- И, наконец, ЦСМ - это кто?
- За последние 1,5-2 года ЦСМ пережил довольно интересный период. За сравнительно короткое время он стал неким магнитом, точкой соприкосновения для очень разных молодых кураторов, критиков, возможно, в меньшей степени художников, так как исключительно художественных проектов мы в последнее время не делали. Сейчас на площадке ФЦСМ развиваются несколько кураторских инициатив: есть, в частности, проект Ларисы Бабий «На полу» - неформальная регулярная дискуссионная платформа. Однажды при встрече Лариса сказала о том, что в украинской среде ей недостает критического подхода, рефлексии и обсуждения каких-то важных актуальных вещей, и мы начали это организовывать. Также имеем исторически-исследовательский проект Янины Пруденко, выросший из архива ЦСМ. У нас огромный архив, оставленный еще ЦСМ Сороса и ЦСИ при НаУКМА, длительное время он был не упорядочен. Мы начали им заниматься, оцифровывать, и Янина, которая давно работает с медиаискусством, принялась создавать лекционно-образовательную программу об истории украинского медиаарта под названием «Кривые зеркала». Сначала она базировалась на наших архивах, потом начала приобщать другие материалы. За год программа выросла в проект архивного исследования, медиабазу и лекционную программу. Еще один наш проект - «Коридор». Это площадка разноплановых профессиональных критических дискуссий, ведь современный художественный дискурс в значительной степени представляет собой умение думать и высказываться, и, как говорит один из моих любимых критиков, «если художник умеет говорить и писать - это современный художник». Сейчас начинаются еще два кураторские проекты, один из которых непосредственно связан с привлечением как можно большего числа художников к общению, к высказыванию собственного опыта и позиции, относительно важных вещей, например, участия Украины в Венецианской биеннале.

- Во главе институции стоите Вы. А кто еще входит в команду Центра?
- Сегодня команда Фундации - это я, программный директор Юлия Ваганова, выпускающий редактор «Коридора» Жанна Озирна, координатор аукциона Людмила Скрынникова, технический координатор Вячеслав Игнатенко. А также Правление: Наталья Жеваго (директор «Культурного проекта»), Алевтина Кахидзе (художница), Андрей Марушечко (художник и социальный консультант), Олеся Островская-Люта (куратор и менеджер культурной программы Фонда «Развитие Украины»), Юрий Рыбачук (редактор отдела культуры еженедельника «Комментарии»), Леся Хоменко (художница) и, собственно, Алиса Ложкина (главный редактор ART UKRAINE). А также все гостевые кураторы, с которыми мы работаем, и большая команда волонтеров.

 

Алиса Ложкина