«Тут погребен народ…»

В театре «Дах» продолжают играть спектакль «Эдип. Собачья будка», который звучит шокирующее актуально. В этой постановке Владислав Троицкий применяет нестандартный ход, способный приблизить театр к его исконной сути, предоставив зрителям максимум включенности переживания и тотальную эмоциональную разрядку.

Об этом уже не раз говорилось, однако стоит, наверное, снова уточнить: постановка почти уничтожает дистанцию между зрителем и актерами. Зал разделен по горизонтали арматурной сеткой. В первой части спектакля действие происходит на первом этаже «под» зрителями. Во второй же части зрители сами помещены «в клетку», а действие происходит наверху.

Ставить «Эдипа» и сказать что-то новое – задача не из легких. Может, именно поэтому Троицкий соединил древнегреческий шедевр в изложении Ивана Франко с произведением современного режиссера Клима «Собачья будка. Антиутопия из жизни молчаливого большинства». Таким образомпроизведение Софокла обретает совершенно новое звучание. Знакомый сюжет теперь поднимает вопрос об ответственности за свои, может быть, и несознательные, поступки.

История судьбы как человека, так и  целого народа превратилась у Троицкого из трагедии в трагифарс.

Правящий украинским (и это абсолютно прозрачно, учитывая многочисленные культурные отсылки) народом «пахан» издевается над подчиненными ему людьми прямо под ногами у зрителей.

Народ живет «в клетке», и то, что это не тюрьма, а страна, становится понятно, когда «пахан» начинает истошно орать осужденному: «Ну так иди!», на что тот отвечает: «Зачем мне уходить? Это моя Родина».

Жуть охватывает в тот момент, когда главы «администрации» клетки сбегают наверх, к зрителям, и через секунду смущенный безвластием народ слышит голос нового правителя – которым оказывается тот самый осужденный, и его риторика и стиль ничем не отличаются от риторики и стиля предыдущих правителей.

Во второй части спектакля зрители сами помещены «в клетку». Наверху разыгрывается другая версия государственного устройства, в которой правитель (царь Эдип), осознав, что как раз он и является причиной всех бед, сам карает себя.

Стоит упомянуть характерное для театра «Дах» прекрасное хоровое пение, которое дает в полной мере насладиться традиционным вариантом древнегреческой трагедии и текстом Франко.

Однако ожидаемый всеми катарсис после перенесенных смущений и унижений дается зрителям не малой ценой. Разрушая грань между реальностью спектакля и реальностью людей, непосредственно сидящих в «зрительном зале», в самом конце актеры закладывают зрителей деревянными досками.

В легком недоумении от того, какая степень участия ожидается от них, зрители сидели очень тихо, воссоздавая своим поведением «рабов» из первого акта. «Может, спойте что-то. Вы ведь народ! У вас есть там гимн или что». Но никто не решился. В кромешной тьме каждый погружался на дно собственных переживаний.

 

Анна Ландихова

фото www.dax.com.ua