С 16 ноября по 2 декабря в Центре Визуальной Культуры НаУКМА проходит «Трудовая выставка». Участвующие в ней художники из Украины, России, Словакии, Швейцарии и Хорватии под эгидой междисциплинарного кураторского объединения Худрада предлагают взглянуть под нехарактерным художественным углом зрения на труд.

Центр Визуальной Культуры известен как экспериментальная площадка, стремящаяся к объединению в неразделимое целое искусства, науки и политики с целью производства ангажированного знания. На этот раз Центр задался задачей реконцептуализировать труд, незаслуженно вытесненный из публичного поля после 1991 года.

Р.Е.П., Суперпредложение, 2008

Незаслуженно – потому что хотим мы того или нет, труду отдана большая часть нашей жизни. А как же восьмичасовой рабочий день? - спросите вы. На это у исследователей есть свой ответ – трудом они называют значительно более широкий круг практик, чем принято считать. Например, труд потребления, репродуктивный труд (рождение и воспитание детей) или пресловутую работу по хозяйству. Так что, несмотря на то, что большинство людей просто-таки безвылазно увязли в труде, показывать рабочий процесс или даже говорить о нем в современном обществе не принято.

 

Александра Галкина, Один маркер, 2008

Культура потребления и мифология постиндустриального общества (которое на самом деле вовсе не стало постиндустриальным, просто индустрия перенеслась в отдаленные от западного глаза уголки планеты, попросту говоря – в страны третьего мира) навязывает нам представление о счастливой жизни как о нескончаемой череде удовольствий, о жизни, в которой нет места труду. Эта ситуация стала не только украинской реальностью, просто в бывших республиках СССР, где публичная сфера когда-то была перенасыщена образами труда, пусть и преимущественно фальшивыми, официозными, этот процесс ощущается более остро.

Работы на «Трудовой» поделены на тематические блоки. Для начала посетителю предлагается просто взглянуть на какие-то аспекты трудовой деятельности других людей (работы Олеси Хоменко, Никиты Кадана, Алексея Сая и др.), ведь в условиях отсутствия образов труда вокруг нас даже свежий взгляд на труд обладает эмансипативным потенциалом.

Стефан Бюргер, 4’33 Dormicium, 2009

Однако же одного взгляда недостаточно, поэтому кураторы выставки предлагают зрителю двигаться по нескольким более сложным векторам. Во-первых, проанализировать судьбу образов труда – этот раздел не обходится без традиционного для украинского искусства осмысления советской образности (например, в работах Николая Маценко).

Во-вторых, соотнести труд со ... сном. И вправду, несмотря на все различия между трудом и сном как разновидностью досуга, их объединяет тот род автоматизма, который переносит труд в бессознательное общества, делает его своего рода сном наяву. Спят на выставке разные категории и классы: спят безымянные пассажиры в метро (Давид Тер-Оганьян), спит пианист (Штефан Бургер), спит рабочий (Николай Олейников). Пробудить их всех ото сна, заставить осмысленно занять позицию наблюдателя, а не трудящегося-зомби, призван художник. Его труду и посвящен последний раздел выставки (работы Лады Наконечной, Анны Звягинцевой и др.).

Главный вопрос, который словно витает в воздухе галерей, звучит так: в чем смысл и назначение работы художника, если он не производит утилитарного продукта? Ответом на этот вопрос может служить уже классическая серия фотографий Младена Стилиновича, на которой изображен художник, лежащий на кровати в разных позах. Называется она «Художник за работой» (1978). Это провокационное название, но оно многое говорит нам не только о природе работы художника, но и о судьбах современного искусства в целом. Ведь современное искусство – это не просто новые формы выражения вместо старых, например инсталляция вместо живописи. Современное искусство независимо от формы рождается там, где происходит ангажированная работа мысли.

 

 

Ольга Папаш