Насыщенная программа международного фестиваля визуальной культуры Vizii включает в себя блок, посвященный медиа-арту. Главной тематической линией этого блока (как и фестиваля в целом) является «Архивация визуального». Площадкой для работ, среди которых были представлены видео-арт, видео-инсталляции и медиа-перформансы, стала территория национального историко-архитектурного музея «Киевская крепость» (Косой капонир). 

 

Воссоздать с помощью памяти утраченные впечатления, разработать те огромные залежи, какими является память человека, достигшего зрелости, и из его воспоминаний сделать произведение искусства – такова задача, которую он ставит перед собой.
(Андре Моруа о Марселе Прусте)

 

Обращение к структурам и процессам человеческой памяти сегодня является одной из наиболее актуальных тем художественного поля. Вероятнее всего, это можно объяснить всевозрастающим визуальным шумом, который заглушает восприятие человека, вытесняя личное и сокровенное — образы из памяти. На фоне различных процессов, приводящих к потере идентичности, огромное количество визуальных впечатлений лишь усугубляют ситуацию. Вопросы «Кем я являюсь?» или «Что меня сформировало?» все чаще задаются в работах художников, и именно поэтому мы можем наблюдать за взглядом, устремленным, как говорится, «к истокам».

Художники, чьи работы представлены в Киевской крепости, обращаются как к личной, так и к коллективной памяти, буквально, к архивам — фактическим и ментальным, с целью (ре-) сконструировать некую цепочку, которая привела бы к настоящему. Они находятся в поисках утраченного, чтобы разобраться в настоящем.

 

Марина Фоменко, русская художница и куратор Международного фестиваля видеоарта «Сейчас&Потом»,указывает на память города, воплощенную в архитектуре. Ее работа «Депо» являет собой линейный визуальный рассказ, главным субъектом которого является круговое паровозное депо Николаевской железной дороги, построенное в Москве в середине XIX века. Это здание претерпело ряд изменений, вмещая в себя различные коммерческие структуры, или, попросту, пустуя. Сегодня же появилась угроза его разрушения (исследование чего будет для художницы своеобразным продолжением данной работы). Ставя изображение полуразрушенного депо в центр повествования, Марина Фоменко показывает зрителю временные слои, существующие в одном измерении города. Художница также акцентирует внимание на двойственном, амбивалентном процессе: любое здание, с одной стороны, консервирует память в себе, но с другой — неумолимо поддается разрушению.

Эта работа, как и некоторые другие, явно резонирует с самой локацией, так как Киевская крепость частично находится в аварийном состоянии. Образ депо перекликается с массивными архитектурными формами крепости, соединяясь в точке постепенного разрушения и забвения.

 

Эстонский режиссер-аниматор Уло Пикков в своей работе Body Memory (“Память тела”) заявляет о том, что человеческое тело может хранить и транслировать память, однако, не только о своей эпохе, не только об индивидуальном опыте, но и о прошлых поколениях. Он вплетает эти раздумья в историческую канву, пытаясь визуализировать травматический опыт советской депортации из Эстонии в 1940-х гг. Примерами же исследуемой телесности у него выступают причудливые куклы-мотанки, которых увозят в поездах в неизвестном направлении. Куклы, разматываясь в течение фильма, символизируют депортированных людей, насильно вырванных из их среды обитания.

 

Сесилия Аранеда (Канада) также говорит о болезненных переживаниях, связанных с расставанием с родными местами. В 1970-х гг. семья Сесилии вынуждена была эмигрировать из Чили в связи с кровавым государственным переворотом и переехать в Канаду. В работе «What comes between» («На грани») она старается передать, как ее семья пережила это событие, и что осталось в памяти у нее самой. Работая с found footage из семейных и государственных архивов, Сесилия Аранеда заглядывает в прошлое — личное и коллективное. С одной стороны, происходит реконструкция истории семьи Аранеда, с другой — при помощи записей телепередач 70-х гг. - реконструкция совершается как бы в «объективной» перспективе, с точки зрения истории страны. Такое совмещение макро- и микроистории позволяет проанализировать, как понимание определенных событий отличается в контексте различных перспектив, как впечатления оставляют след в личной и коллективной памяти.

 

Примечательно, что две вышеназванные работы как бы дополняют друг друга, так как находятся в едином, специально созданном пространстве, и проецируются на старые чемоданы. Такое кураторское решение призывает поразмыслить над тем, что жизнь, в общем-то, является непрерывным путешествием, а дорога, по которой мы движемся, метафорически выступает как течение времени.

 

Жизнь как путешествие рассматривает и Патрик Бержерон, канадский видеохудожник, более 15 лет проработавший в киноиндустрии. На его счету — создание спецэффектов к фильмам «Властелин колец» и «Матрица». Однако в своих художественных работах Бержерон является скорее исследователем. Концентрируясь на концептах скорости, времени и памяти, художник создает смесь анимации, экспериментального кино и документалистики. Работа «Loop Loop» («Зацикленность») была результатом поездки Патрика Бержерона во Вьетнам. Она предстает перед зрителем как абстрактный коллаж, состоящий из горизонтальных полос — своеобразных отрезков увиденного. Бержерон пытается показать цикличные механизмы работы памяти: постоянное возвращение к полузабытым воспоминаниям, стирание мгновенных впечатлений, припоминание деталей в постоянном потоке визуальной информации. Работа проецируется прямо на стену крепости, из-за чего изображение приобретает своеобразную текстуру, а также дополняется инсталляцией из музейных артефактов: деревянные конструкции вместе со старинными каретными колесами символизируют собой поезд, на котором будто бы путешествовал сам Патрик Бержерон, -  или же мы с вами, зрители.

 

Для Пьера и Жана Виллеманов, французских художников, память является наслоением изображений, неким центром переплетения реальности и сна. Они визуализируют это при помощи мультиэкспозиции, то есть многократной экспозиции одних и тех же кадров. В результате, работа «La rose d`or» («Золотая роза») представляется до бесконечности поэтичной и неуловимой — таким же свойством неуловимости обладает и текст, который произвольно перемещается по экрану. Тем не менее, он крайне важен для понимания работы, и именно в моменте перемещения взгляда кроется суть. Схватывание и наслоение фрагментов образов, обрывков фраз — все это лишний раз демонстрирует механизмы работы памяти.

 

Подобной по своей неуловимости и поэтичности является работа итальянца Фабио Скаччиоли “Objets oubliés” (“Забытые предметы”). В этом фильме, основой которой стали 4 найденные на улице пленки, документальные кадры, домашнее видео, автор, представляя себя бестелесным духом, вопрошает, где же его место. Он пытается понять, присутствует ли он на этих кадрах, является ли он кем-то из людей, там запечатленных. Такая рефлексия совсем не случайна, потому что каждый из нас и не единожды испытывал deja vu, где-то узнавая свое присутствие. “Objets oubliés” - это вопрос: накопленные в коллективной памяти кадры — это и есть я?

 

Титульным для выставки стал проект американской медиахудожницы Андреа Вольф под названием «Крошечные воспоминания». Работая с found footage и семейными архивными пленками Super 8 (которые, как известно, очень явно транслируют эстетику старых home video), Вольф создает микровидеоинсталляции. Каждая из них является самостоятельным артефактом, который, несмотря на показ чужих воспоминаний, полностью открыт для интерпретации.

 

О чужих воспоминаниях идет речь и в проекте «АмнезиЯ project» украинского литературоведа и куратора Александра Михеда. Этот видеоархив включил в себя рассказы о людях и их воспоминаниях, которые бы они хотели забыть. «АмнезиЯ project» находился в специально сконструированном пространстве — маленькой комнатке, стенами которой служили старые двери из самой крепости. Это позволило создать атмосферу личного, довольно интимного пространства, где зритель соприкасался с чужими историями.

 

Украинская медиа-художница Юлия Бугаева, являющаяся медиком по образованию, представила совершенно отличный от всех других взгляд на память. Именно ее медицинское образование позволило ей проникнуть в глубинные процессы, которые происходят внутри каждого из нас. В своей видеоинсталляции «Энграмма» (греч. внутренняя запись) художница создала образы нейронных сетей — абстрактные серебристо-серые линии, колеблющиеся, дрожащие, меняющиеся. Возможно, именно так выглядит физиологическая сторона процесса восприятия и запоминания информации.

 

Работа же американского режиссера Билла Моррисона «Light is calling» (“Зов света”) отличается от всех иных в том смысле, что в центре внимания художника находится именно пленка как медиум, могущий самой своей структурой сказать нам об аспектах памяти. Эта 7-минутная экстатическая (иначе и не назовешь) композиция была создана по материалам фильма «Колокола» 1926-го г. (реж. Джеймс Янг). Однако главным является воздействие света и времени на нитроцеллюлозную кинопленку, которая, собственно, и использовалась некогда Янгом. Зритель видит буквально пламенеющие кадры, сквозь которые отчаянно пытаются прорваться образы — солдата и загадочной женщины, которую он встречает в лесу... Процесс исчезновения воспоминаний метафорически проявляется через технологический процесс разрушения кинопленки — и все это под аккомпанемент постминималиста Майкла Гордона.

 

Анализ искажения и разрушения представил и польский аниматор Збигнев Чапля. Обнаруженный им после наводнения в родном селе старинный семейный фотоальбом был поврежден водой и плесенью. Это состояние стало отправной точкой для работы «Бумажная коробка». Фотографии, которые уже нельзя восстановить, Збигнев Чапля пытается «реанимировать» при помощи анимации. Эта работа является, по сути, трогательной попыткой понять, как хранится память о личной истории и можно ли ее реконструировать.

 

Таким образом, выставка, представляя различные взгляды на концепт памяти, указывает на потребность возвращения к прошлому — как личному, так и коллективному. Такой взгляд назад видится художниками совершенно необходимым, главным образом для того, чтобы суметь разобраться в нашем «сегодня». Это кажется логичным в виду того мира, в котором мы живем — богатого на образы и впечатления, и потому неумолимо усложняющегося. 

 

 

Екатерина Чурикова