В женщине нет ничего невозможного

10.03.2011

В рамках инициативы «Феминистическая оффензива» 2-8 марта в кинотеатре "Октябрь" состоялся кинофестиваль "Женщина с кинокамерой". «Феминистическая офензива» - совместный проект Центра визуальной культуры Киево-Могилянской академии, ОО "Инсайт" и Представительства фонда им. Генриха Бьолля в Украине, посвящённый 100-й годовщине Международного женского дня, впервые отмеченного в марте 1911 года в Германии, Австрии и других странах Европы. Проект фокусируется на новых формах борьбы с гендерным неравенством, и, соответственно, пытается интерпретировать праздник 8-ого марта без позднесоветских и современных коннотаций, в его революционном ключе.

Кинокритик Ася Шульгина делится своими наблюдениями за программой кинофестиваля.

Réponses de femmes. Agnès Varda. 1975

«Много истин верны с определенной точки зрения»

Д.Лукас

Посетив пару фильмов фестиваля «Женщина с кинокамерой» и побывав на дискуссии организатора этого фестиваля Гайисс Яссер, я еще раз убедилась, что нет разницы между тем, кто является авторами картины, будь то мужчина, или женщина; главное – это мастерство и смысловая нагрузка произведения. Ты либо пан, либо пропал.

Существование фестиваля женской направленности в 21 веке – архаика. Эдакая дань традициям, в память о событиях, которые произошли в 60-ых годах.

В те времена, когда женщины боролись под лозунгом «дайте нам мужские права и мужские обязанности», самые революционные молодые представители «новой волны» воевали вместе с ними. По словам самого Годара: «женщина ощущает все более глубоко и тонко, чем мужчина, и потому ее душевные переживания, даже при ее внешнем благополучии, еще невыносимее». Своими лентами они пробовали говорить от имени тех, кто в «западном, белом, мужском» кинематографе отодвигался на второй план. И их усилия возымели успех.

Все чаще и чаще женщины-режиссеры становятся обладательницами престижных кинопремий в главных номинациях: это и С. Коппола, и ее «золотой лев» за фильм «Где-то», и С. Бир с ее «Оскаром» за фильм «Месть».

Другие же зачинщики фестивалей, где главным отличием является первичный признак, в большинстве своем занимаются нравоучением и просветительством. Забывая, что композицию не стоит рассматривать кусками, а следует видеть ее как ценность в самой себе, способ стимулирования и усовершенствования киноязыка. И подспудно не менять лозунг на «мужские права вместо женских обязанностей».

Ведь существует еще один аспект, который, к сожалению, на таких фестивалях забывается, это то, что фильм является продуктом совместных усилий всей съемочной группы. И кого авторы фильма выберут для своих чаяний – дело личное.

В современном мире компьютера и телевидения снимать может кто угодно и как угодно. Всем в равных возможностях дозволено делать независимое, авторское кино. Есть фестивали и для студентов, и для аматоров, есть и цифровые кинофестивали. Конечно, не стоит все мести под одну гребенку, но и делить общие усилия по гендерным принципам – ошибочно. Хоть и в фильмах, рассчитанных на массовые сборы, женщин пока не так уж и много, но и это поправимо – яркий пример тому Кэтрин Бигелоу и фильм «Повелитель бури».

Режиссерши, которые же умышленно акцентирует внимание на своем авторстве, чаще всего показывают «утрированную женскую жизнь», а их персонажи всего лишь изображают определенные модели поведения, наполненные стереотипами (например, фильмы О. Байрак)

Клео от 5 до 7. Аньес Варда. 1962

Наличие такого фестиваля сегодня служит для молодых девушек-режиссеров лишним шансом еще раз засветиться, а для организаторов – поважничать и «тряхнуть стариной».

И будь то ретроспектива фильмов Аньес Варды или же полудокументальная драма о северных краях Анастасии Лапсуи («Пудана – последняя в роду»), – везде герои, словно сироты, своей отрешенностью отвечают окружению на безразличие.

Пудана – последняя в роду. Анастасия Лапсуи

Одиночество – вот жупел женского фестиваля!

Хотя вряд ли в своих картинах дамы продвигаются от мифа к истине, а скорее от одного мифа к другому, предварительно разрушив предыдущий, но при этом они не разводят казуистику об ущемление женского пола.

Один из разрушенных мифов – неуважительное отношение мужчин к женщинам. В противоречивом фильме с мусульманской тематикой «Чужая» (2010 ), мы видим, с одной стороны, отторжение «непутевой», «опозорившей семью» дочери, а с другой – искренние переживания о свадьбе и судьбе младшей. В «Пудане…» тоже можно наблюдать трепетное отношение к отпрыску. Отец отчаянно борется за возвращение маленькой Неко на землю предков, а одноклассник-мальчик поддерживает ее сумасбродный план побега из интерната.

Пудана – последняя в роду. Анастасия Лапсуи

Другими новоиспеченными мифам фестиваля есть две взаимосвязанные вещи. Это частое представление женщины как жертвы, умышленная виктимизация ее, а также отношение в семьях, которые исповедуют ислам.

Зачастую закрепившиеся в обществе стереотипы мужского и женского не являются привнесенными, а отражают подлинное, естесственное положение вещей, а внешние проявления мужественности нередко весьма обманчивы. Что, как и во всяком декларирующем мужской шовинизм обществе, в турецком обществе (ф. «Чужая»), на самом деле, многим, если не всем, заправляют более хитрые женщины. Естественно, при просмотре сцен насилия не может не защемить в груди, ведь, обижать женщину – все равно, что бить ребенка или немощного парня, который не в состояние достойно ответить. Но тем не менее героини могут мыслить рационально и контролировать свои эмоции. А штатные слова, которые иногда срываются с уст мужчин в фильме «лучше бы ты родилась мальчиком», имеют не больше подоплеки, чем просто замечания.

Чужая. Антон Борматов. 2010

В фильмах «Чужая» и «Пудана…» женщина на экране не является проблемой, а скорее женщиной с проблемами, а точнее с коллизиями, которые стремительно развязываются на протяжении фильма. Почти все работы на фестивале представлены в виде репортажа и построены по законам классической трагедии. Это и ощущение трагической вины, и катарсис. Так, реальные, почти документальные истории вдруг приобретают высокий уровень субъективности. Попытки вырваться из замкнутого круга у разных персонажей происходят по-своему. У кого-то в парке Монстри, при встрече с солдатом («Клео с 5 до 7»), а у кого-то на празднике сестры («Чужая»). Эти пограничные, «маркированные» экзистенциализмом ситуации в одном случае дают надежду, в другом – сеют отчаяние.

Клео от 5 до 7. Аньес Варда. 1962

Главное – не забывать, что «самое прекрасное, – как писала С. Зонтаг, – в сильном мужчине – определенная женственность; самое прекрасное в женственной женщине – определенная маскулинность». И лучше лишний раз всё взвесить, что нам – девочкам так свойственно, чем впадать в крайности и жечь лифчики, ведь все хотят простого, человеческого…