Всепобеждающая Инь Ларисы Звездочетовой
Бутонье́рка — один или
(Википедия)
Лариса Звездочетова
Во времена, когда преступления совершались и раскрывались с изяществом и вкусом, а бутоньерки приличествовали элегантному костюму, дамы имели обыкновение вести альбомы.
Знакомые поэты, художники, одним словом, – гости, оставляли в дамских альбомах признания и посвящения. Иногда серьезные, иногда дурашливые. Или просто вкладывали в альбомные страницы цветок, со временем увядающий, подсыхающий, но придававший этому жанру некий нетленный дух сакрального поклонения Прекрасной Даме.
Из проекта Бутоньерка 2012
Чуть позже, в эпоху построения коммунистического общества, когда до завершения стройки оставалось всего-то лет десять, не было ни бутоньерок, ни дам. Были простые советские женщины. Они работали, варили, убирали, а в свободное от всего этого время занимались творчеством, стирая грань между городом и деревней. Шили-вышивали, рисовали-раскрашивали, лепили-ткали, вырезали-вытынали. Традиционные мотивы и техники сплетались с классикой, адаптированной репродукциями из журнала «Огонек», и всеобъемлющим стилем монументальной пропаганды. Снобы называли эти милые наивы дурным вкусом, да еще и используя обидное иностранное слово – китч.
Автопортрет птица Феникс
Лариса Звездочетова – мастер китча.
Она делает китч с тонким художественным вкусом.
Полярная, часто оксюморонная бинарность ей к лицу.
Проект Звездочетовой в ХудПромо – эдакий крепко сбитый бутончик, не без задора, бузотерства и башибузучества торчащий в петлице слегка заношенного современного искусства.
Раненые в сердце. Бинационале. Дюссельдорф. 1991
Сначала возникает полуабстрактный фон, где угадываются барочные розаны, отдаленно напоминающие протоязыческие цветы украинских икон, цветы свадебных веночков и похоронных венков.
На этот фон наплывают рокайльные силуэты. Их родословие коренится в античности, мозжечке европейской культуры, народной, рукодельной и прикладной, подобной амфорам с оливковым маслом и кратерам с вином.
История Золушки. 2003
Кентавр – древний символ двуединства человеческого и животного. Потому что человек – это светлый логос, мужчина. А женщина – темный хтонос – сеть прельщения человекам, очами мигающа, ногами играюща, много тем уязвляюща и огонь лютый в членах возгорающа, покоище змеиное, болезнь, соблазн адский, увет дьявола…
Одним словом, тень тени.
Именно в европейской культуре возник феминизм, совершенно не свойственный художнице.
Не кентавр, а кентавресса становится кульминацией проекта Звездочетовой.
Зайчик-грибоед
И полупрозрачные кружавчики поверх силуэтных теней, воистину сети, с цветами и с блестками, по-женски заманивающие и обманывающие. При этом автор, как всегда, предельно честен и искренен.
Звездочетова окучивает европейскую культуру восточной мотыгой. А на Востоке тень в чести, и, оставаясь собой, играет со светом на равных. «Вне действия, производимого тенью, нет красоты… мы, люди Востока, создавая “тень”, творим красоту в местах самых прозаических…».
Из проекта Бутоньерка
Ничто не подходит интерьеру нашего хронотопа лучше, нежели эта немыслимая евроазиатчина Ларисы Зведочетовой.
И нигде, лучше, чем в Одессе, не знают, что хорошо для человека во все дни суетной жизни его, которые он проводит, как тень.
В этом городе разрушающихся архитектурных излишеств Лариса Резун уже в три года знала, что станет художником, здесь ее навсегда ранили в сердце рукодельные стрелы «народных мастериц», напитанные сладким ядом гениальных одесско-московских шизокитайцев.
Из проекта Бутоньерка
Лариса работала в одесском Доме народного творчества, который расположился не где-нибудь, а в Шахском дворце.
Уже в 90-е, - после ее отъезда в Москву, навстречу легендарным АптАртам и Фурманным, Берлинам, Венам, Парижам и Венециям, - в Шахском дворце угнездилось еще одно излишество в виде Центра современного искусства «Тирс», а в квартире Звездочетовой мистическим образом проклюнулся одесский центр Сороса…
И я там был…
Из проекта Бутоньерка
И сказочный голос Звездочетовой, по телефону испрашивающий месячный взнос за квартиру откуда-то из Нижних Земель, звучал для меня, как музыка божественно-былинных сфер…
А ныне не до излишеств. Истаяли, как утренний туман, и дом народного творчества, и центры современного искусства вместе с кораблями огромного пароходства… Всепобеждающий Ян, белое пятно международного морского банка бесследно поглотило эти тени.
Ибо все – суета и томление духа…
Но Лариса Звездочетова-Резун с отважным легкомыслием вновь и вновь вытыняет тени-бутоньерки, без которых жизнь теряет всякий смысл.
Михаил Рашковецкий
