Принято считать, что личная дружба с художником мешает объективности оценки его творчества. Мой жизненный опыт убедил меня в обратном. Только в том случае, если очень хорошо знаешь и любишь автора, можно понять истоки и причины его индивидуального стиля, почерка, манеры концепции, всего того, что отличает его от других авторов, и увидеть его место в художественном пространстве и времени, определить направление его разработок и степень соотнесенности с традицией и мейнстримом.

Я целиком согласен с высказыванием Дмитрия Александровича Пригова: «Мне интересно по-настоящему лишь то, что делают мои друзья и знакомые». В конце концов, с какой целью пишутся книги и снимаются фильмы о художниках, об их реальных жизненных обстоятельствах и легендах их жизни? Наверное, чтобы уменьшить объективность оценки  их творчества?

Мы видим, что общепринятая точка зрения, скорее всего, порожденная племенем равнодушных критиков, совсем не годится?Мне кажется, что отправной пункт для подобных убеждений коренится в недоуменном вопросе человека, чуждого миру искусства: «А что хотел этим сказать художник?»

Татьяна Скляр

С Татьяной Скляр я родился и вырос в волшебном Одесском полисе, в живом произведении искусства. Нечто крайне хрупкое, изысканное, и в то же время крайне стойкое и живучее присуще энергетическому полю этого города. Недаром акация является его символом. На этом песчаном корабле мы плыли в будущее. В пору нашей юности (80-ые) все творческие люди города знали друг друга. Татьяна училась в Театральном училище, где мы и познакомились.

Студенты Педагогического (худграф. факультет), художественного и театрального училищ, расположенных в одном районе художественного музея, составляли единую тусовку, ходили летом на один пляж, слушали продвинутую музыку, вместе проводим время, гуляя по городу и упиваясь его красотой. Кодов на парадных не было, можно было зайти внутрь любого дома и увидеть старые фрески на потолках подъездов, мраморные колодцы и скульптуры во дворах, колонны увитые виноградом, отыскать на помойке антикварные предметы, вплоть до мебели.

Работы Татьяны Скляр

Поскольку до нас всего этого было гораздо больше, мы учились у старшего поколения, художники которого порой полностью формировали дизайн своей мастерской и дома из того, что подарила подворотня. Кроме того, в центре Молдаванки царил Староконный рынок, неувядающий блошиный торг, дополняющий предметным рядом редкостей то, что не нашлось на улице. И конечно, портовый характер Одессы резко отличал ее от других советских городов именно нестандартностью дизайна и жизненного набора вещей. Одесситы модничали, тон задавали моряки, державшие у себя попугаев и обезьян, квартиры которых ломились от сувениров, свезенных со всего мира.

Настенные ковры были увешаны масками, чучелами морских чудищ, на телевизорах стояли гондолы и раковины, в целом, атмосфера была на редкость экзотичной. Не отставали и другие, к примеру, дворянские старушки, доживающие свой век в окружении остатков былой роскоши, чудаки-коллекционеры, составлявшие в своих квартирах целые музеи редкостей (некоторые после смерти хозяев действительно получили музейный статус, как квартира Блещунова), врачи и юристы, творческая интеллигенция - все они создавали эстетический антураж среды обитания, в котором росли мы.

Работы Татьяны Скляр

Исход одесситов привел к исчезновению этой прекрасной традиции, и мы - последнее поколение Декоративной эпохи. Татьяна Скляр воплощает дух этого поколения.

В общении - неиссякаемый юмор, ирония, постоянное пребывание «в курсе всех дел». В Одессе Таня была человеком-газетой, всегда знающим «что и где происходит», все свежайшие новости и кулуарную повседневность, умеющим быть в нужном месте в нужное время, а главное, выносящим правильные и меткие, порою до остроты, суждения о происходящем и действующих лицах.

Работы Татьяны Скляр

 Ее мастерская на чердаке, в доме на углу Дерибасовской  и Екатерининской, куда подымались по бесконечной винтовой лестнице, была одним из центров художественной жизни города. Отсюда хорошо был виден порт, Оперный театр и море одесских крыш. Внутри было необыкновенно и уютно, и все было наполнено духом Одессы, той которую видит художник и ценитель прекрасного.

Работы Татьяны Скляр

Здесь Татьяна написала серию необычных портретов, среди которых есть и мои. Один - большой, где я изображен в виде Мона Лизы, но одет в форму санитарки 1-ой Мировой Войны из Армии Спасения. Несмотря, а может, скорее, благодаря индивидуальному стилю и манере письма, портреты, далекие от академизма и реализма, очень точно передают не только внешнюю форму, но в первую очередь, загадочную суть человека. Должно быть, потому, что адресованы не некоему абстрактному зрителю, а конкретному человеку. И стилизация здесь звучит как личные особенности индивидуальной речи и субъективного языка.

Александр Ройтбурд, Владислав Мамышев и Татьяна Скляр

И вправду, искусство с появлением фотографии перестало выполнять передачи сходства и подобия, но стало субьективным высказыванием, информацией, переданной изнутри автора внутрь воспринимающего адресата. На пути лежит пространство грубой материи, в которую отливается сообщение. Мерцание на границе условности, присущей материальному артефакту, и подлинности его содержания, без уклонения в условность либо подлинность, и является тем оптимальным условием, при котором произведение искусства работает, воздействует на восприятие, производя эстетический феномен.

Работы Татьяны Скляр

И Татьяне Скляр, владеющей мастерством этого мерцания, удается держать правильный его ритм даже в таких произведениях, которые в несведущем просторечии именуются «прикладными». Она доказывает своими работами, что фотография раз и навсегда освободила все, сделанное художником вручную, от статуса прикладного. Технологическое искусство можно назвать прикладным, поскольку это приложение к технике. Там, где техника подчинена загадочной и непредсказуемой рукотворности, нет места понятию «прикладной».

Работы Татьяны Скляр

К  примеру, многочисленные украшения, вроде бус, колье и прочих аксессуаров, которые можно носить на себе, наглядно демонстрируют гадательный принцип в качестве творческого метода.Они сделаны как повествования (возможно, в андерсовском духе), где вместо слов и букв выступают разнообразные предметы или их фрагменты, нанизанные на нить и составляющие своеобразные наборы, ряды, буквально вынуждающие читать себя как сообщения, депеши, послания, маленькие сказки или стихи.

Древнегреческая стеклянная вазочка от духов соседствует с пружинкой от старинных часов, стеклышком от бригета, деталью бронзовой застежки, пуговицей военного мундира Семилетней войны, и так рассказ из прошлого идет в настоящее, будущее, и замыкаясь, возвращается в прошлое. Это выглядит как волшебные инструменты, иногда как магические предметы силы могучего шамана, или ювелирные изделия инопланетянина, попавшего на Землю, но не знающего земной ювелирки. Татьяна, конечно же знает нашу ювелирку прекрасно, так хорошо, что ей удалось выйти за пределы общепринятого, и обойдя все стереотипы данной отрасли искусства, создать нечто далекое от клише, оригинальное и уникальное, бросающее вызов нормам правильного декоративно-прикладного искусства.

Работы Татьяны Скляр

В ее работах нет дубликатов, нет ни одного одинакового элемента, их нельзя повторить.

И наступает красота, подлинная, свободная от рамок, через которые мы привыкли рассматривать красоту, привязанную к тем или иным жанрам искусства. К примеру, можно говорить о красоте бодиарта или лендарта, но это не та красота, которую мы видим в витражах, мозайках или одежде, или бумажных изделиях. Можно эту непривязанную, чистую красоту назвать «красотой слога».

Подобное здесь происходит и со смыслом. Он также освобождается от формальных рамок, проявляясь там, где хочет, но открываясь лишь интуиции, а не стремлению «понять»,  (т.е. прочтению буквы, а не духа).

Возможно, это происходит от обстоятельств жизни автора. В 90-ые годы Таня уехала жить в Германию и осела в Берлине, где живет и сейчас. Ощущение того, что твой привычный язык никому не понятен, заставляет бессознательное искать обходные пути и формулировать сообщение в обход Логоцентрического языка, с помощью образов, вещей и их сочетаний. Это прообраз языка будущего, общего для всех землян. Он безграничен, но требует развитой интуиции, поскольку сообщение формулируется с помощью того, что есть под рукой, и работает только здесь и теперь, неся смысл, который невозможно перевести, записать, вообще каким-то образом зафиксировать.

Татьяна Скляр

Это язык сиюминутного и Вечного одновременно, попытка вспомнить древний сакральный язык, давно забытый и вытесненный много тысячелетий назад профанным, хозяйственным языком, узурпировавшим права на передачу информации. Несмотря на достижения Логоса, проблема осталась. Священный язык, передающий движения чувств и жизнь души, требует возрождения. Именно в свете этих идей становится понятным сделанное художницей.

Это подтверждает и серия работ Татьяны, лишенных обозначения «прикладных», сделанных в 2007 г. в рамках коллективного проекта «Арт-рейдеры», осуществленного на Староконном рынке одесскими концептуалистами под руководством Игоря Гусева. Основной методологией проекта была мантика, т.е. гадательный принцип.

Идея состояла в том, чтобы из набора вещей, предоставленных барахолкой, создавать произведения, и выставлять их там же, в центре блошиного торжища. Из числа участников (в основном, Таниного поколения художников) каждый раз выбирался куратор, назначавший тему очередной выставки.

На первой выставке (они проходили каждое воскресенье) Татьяна экспонировала стиральную доску, белилами нарисовав на ней каллиграфически фигуры двух чаек, идеально подходящих к волнообразному рельефу доски. На следующую выставку «Разбор полетов» она принесла найденную на улице дворницкую метлу с деревянной ручкой и  сделала 32 бумажных самолетика, выложенных на земле в форме птичьего косяка. Также участие в выставке «Вырванные годы» не прошло бесследно, и Таня вручную вырвала картинки из старых журналов, которые затем составили буквы, складывающиеся в слова «Вырванные годы»…

Работы Татьяны Скляр

И эти очень легкие флаксусные по духу работы, идеально отвечающие задачам проекта, вовсе не выглядели случайными в ряду Таниных работ. Напротив, он подчеркивали акустику внутреннего пространства ее творчества, выявляя основные творческие методы и единство методологии, при всей разнице конечных результатов - будь то невероятно рафинированные трехмерные коробки из дерева, обточенного морем, с  полочками, где укреплены красивейщие вещи, и где формы и размеры полочек-ячеек и то, что там гнездится, составляет также некий рассказ, сделанный из вещей их грамматических соотношений  (не только эстетических).

Или живописные серии, также несводимые к общему знаменателю. Или объекты, созданные со сверхъестественным чувством материала и того внутреннего смысла, который он в себе несет и раскрывает в условиях неожиданных свободных сочетаний с другими материалами и формами. Означающее никогда не отделено от означаемого в этих мистических посланиях, магические браслеты и ожерелья связывают, объединяют их в единое пространство, где разворачивается уже сложная повествовательная конфигурация, нарративный комплекс, напоминающий мифо-поэтические структуры древности. С древностью связывает творчество Тани и мантика, обозначенная как принципиальная методология. Во многом автор представляет Высшим силам вершить акт творчества, и здесь – наивысшее мастерство, умение принести в жертву на алтарь откровения свои амбции, понимание проводящей, медиальной роли творчества и вытекающей отсюда скромности автора. Но вовсе не робости.

Работы Татьяны Скляр

Именно в подобных условиях от оракула требуется максимальное сосредоточение и наличие силы, позволяющей вещам твориться самим. Пифия обязана быть волшебницей, а волшебство есть сочетание абсолютной отрешенности, с предельным силовым напряжением. В паре они работают подобно стихии, производя эффект независимого творения.

Жизнетворчество - это вполне применимое к Татьяне Скляр определение.

Созданное ею неотделимо от ее жизни, вытекает прямо из ее недр, из простора души, где все очень рафинировано, точно, ювелирно, но и легко, свободно, как джазовая песня.

Работы Татьяны Скляр

И как в джазе, древность неуловимо преобразуется в ритмы будущего, новаторство опирается на исконную магию, одухотворенность прорывает завесу плотной предметности и расцветает нежной улыбкой в любом из произведений автора, той самой улыбкой, которая так присуща самому автору.