В Украине Алексея Олина вряд ли можно назвать художником на слуху. У нас его знают скорее как главного редактора и издателя культового журнала рисованных историй «К9», приказавшего долго жить в 2009-м. Тем не менее, после закрытия издания Олин начал писать картины. Некоторые из них успел купить уважаемый музыкальный продюсер из Америки, на другие положили глаз в галереях Нью-Йорка и Англии. Это при том, что в родных краях художник до последнего времени выставлялся лишь единожды. Мы поговорили с Алексеем о разнице между комиксами и живописью, о мистических персонажах на женских портретах, «универсальном творце» и о принципе «продаваемый художник – живой художник».

 

Алексей, вы уже неоднократно рассказывали о том, как от рисования комиксов пришли к изобразительному искусству. Удалось ли вам за все это время на собственном опыте понять, в чем же отличия между комиксами и картинами?

Это совершенно разные виды искусства. Рисованные истории и графические новеллы во Франции принято называть «девятым искусством», и это не совсем совпадает с искусством изобразительным.

 

Многие художники у нас скептически воспринимают комиксы. Как что-то детское, американское. Никто не вспоминает о европейских и азиатских комиксах, которые на порядок выше и которые люди читают даже в 50-60 лет.

 

Изначально меня интересовал перенос каких-то элементов комикса на картины. Я представлял, что делаю обложку для комикса – какой-то кадр в екшне, с замершим персонажем. Что-то похожее было у Роя Лийхтейнштейна – одного из самых дорогих художников мира, современника Энди Ворхола. Он переносил на картины кадры с помощью проектора.

 

Алексей Олин

 

Есть ли какие-то особенности создания комиксов, которые вы используете и при написании картин?

Нужно смотреть в процессе. Вообще во мне сидят пять разных художников. Например, выставка «Холодное сияние» в Щербенко Арт Центре была совершенно другим ракурсом, не связанным с комиксами, приближенным к реализму. А есть абстрактная серия акрилом с мистическими персонажами. В ней я использую ту же технику, что и в комиксах: делаю заливку цветом, а потом добавляю градиенты на полтона светлее или темнее.

 

Алексей Олин. «Thoughts». Здесь и далее – работы художника

 

Вы принимали участие в гик-фестивале «Kyiv Comic Con», где оценивали участников конкурса комиксов и рассказывали об истории вашего ныне почившего журнала «К9». Что происходит с современными украинскими художниками комиксов? О ком из них стоит говорить вслух?

Я привык говорить правду, и на фестивале не постеснялся ее сказать. Общий уровень работ был тот же, что и в «К9» на протяжении семи лет существования журнала. Когда мне показали фестивальные работы, у меня случился флэшбек: ну ничего не изменилось! Мне кажется, это проблема чуть ли не государственного уровня. В той же Франции есть национальные центры, институты по рисованным историям и государственные программы, благодаря которым можно обучиться этому искусству.

 

У нас сейчас, возможно, одно из самых громких комикс-имен – Игорь Баранько. Он издается во Франции и продолжил серию графических новелл Энки Билала, который входит в пятерку самых крутых французских комиксистов. По его графической новелле «Максим Оса» готовится экранизация.

 

Просто художник начинает рисовать, а издательства его не поддерживают. Они абсолютно не готовы к запуску комиксов на уровне книг.

 

«Зализнычныки» (2008)

 

Многие останавливаются на козаческой тематике.

И многих это раздражает! Ты куда-то тыкаешься, но понимаешь, что тебя нигде не ждут. Американские издательства? «Ну как же, у меня такой уровень – наверное, не возьмут…». И в результате многие это дело бросают. А кто-то идет рисовать компьютерные игрушки.

 

А сами еще комиксы рисуете?

Оставил до лучших времен. В 1999 году я начинал с серии «Зализнычныки» и сейчас хочу перенести этих персонажей на холсты. Они будут писаться акриловой краской, но пока не могу найти подходящую, чтобы это передать.

 

До сих пор в столе лежит отдельная стопка работ, которые мы со Славиком Бахамутом  хотели издать отдельной книгой (он помогал мне разукрашивать). Но до этого не дошло. Когда закрывался «К9», в стране начался финансовый кризис. Выход был один – перейти на бартер. Но мы с напарником Максимом твердо решили, что не будем рассчитываться с дизайнерами, авторами, работниками журнала  кроссовками и духами.

 

 

Характерной чертой ваших комиксов был юмор. Произведения Олина-художника едва ли мрачные, но смеха практически не вызывают. С чем это связано? Творческое взросление?

Возможно. Как я уже говорил, в «Холодном сиянии» хотелось полностью отойти от комиксов. Вообще мне и во времена «К9» хотелось рисовать более серьезные работы. Но журнал состоял из 36 страниц и не позволял сделать что-то серьезное даже страниц на семь. Когда увеличили это количество до 120, уже могли себе позволить ставить большие 40-страничные комиксы. А коротенькие стрипы действительно получались в основном смешными.

 

 

 

 

При этом в вашей серии «Nine World» на достаточно реалистических женских портретах можно заметить эдаких мультяшных «чудиков». Откуда они там взялись? Что означают?

Возможно, это та самая грань между серьезностью и мультяшностью, которая меня все же не отпускает. Вот эти персонажи какраз и будут в новой выставке – отдельно от девушек. Когда ребенку покупают игрушки, ему приятно с ними взаимодействовать, «общаться». Этими персонажами я хотел показать, что даже взрослый человек продолжает играться – переносить свое сознание в какой-то сказочный мир.

 

«Jeremy». Из серии «Nine World» (акрил, холст)

 

Ваши работы – преимущественно портреты, но есть и несколько пейзажей озера Синевир. Что на них вдохновило?

Это тот еще один художник, который сидит во мне и которому хочется чего-то пейзажного. Но обязательно – в цветах, которые вижу лично я. Недавно я вышел на улицу, посмотрел на небо и увидел его в каком-то бирюзовом оттенке, которого раньше не замечал. Я запоминаю такие моменты.

 

То же самое – с Синевиром. Одна из галерей хотела сделать выставку с пейзажами. Мне сказали, что можно рисовать на любую тематику. Я нарисовал озеро, но им не подошло – показалось сильно пёстрым. Через какое-то время мне в Instagram в комментариях под работами написал Swizz Beatz –  музыкальный продюсер, муж Алиши Кис, один из лучших современных композиторов на уровне с Фарреллом Уильямсом, Jay-Z и Канье Вестом. Он также занимается визуальным искусством – например, курировал проект «Scope» на Art Basel в Майами. Мы начали переписываться, и буквально несколько месяцев назад я отправил ему эти три картины в Нью-Йорк. Это то, за что мне обидно. Рисуешь для нашего рынка, а тебя воспринимают по большей части за границей.

 

«Synevir at night, afternoon and even» (2013, акрил, холст)

 

Кстати, о музыке. У вас есть портреты многих популярных музыкантов с мировым именем: тот же Фаррелл, Дэвид Боуи, «Daft Punk». Знаю, что вы также выступаете как диджей. Эти работы – дань вашему музыкальному амплуа?

Скорее всего – да. Музыка живет во мне вместе с искусством. Она дает энергетический толчок. Не могу долго сидеть в тишине: мне нужно пристукивать ногой, подпевать.

 

Диджейством я занимался три года после закрытия журнала, когда организовывал вечеринки. Потом появились люди, которые вспомнили, что во мне есть жилка художника (уже занимаясь комиксами, я написал несколько работ в начале 2000-х). Стали просить вернуться к картинами, обещали помочь всем, чем только могут. Тогда я бросил все и ушел из офиса – от ребят, с которыми все это время работал. Они говорили: «Пройдет! Через месяц-два вернется!». В итоге на третий месяц я полностью отошел от музыкальной темы. Но когда приглашают – играю до сих пор. Только не часто, так как это забирает много времени.

 

 

Работаете под музыку?

Бывает по-разному. Иногда включаю фоном лекции о психологии творчества. Ведь как происходит творческий процесс? Ты или думаешь над чем-то, или отключаешься от мыслей и просто творишь. Когда ты переключаешься на что-то другое, то рисуешь уже из подсознания, не задумываясь.

 

В свои 80 лет Микеланджело говорил, что все еще учиться. Художественного образования у меня нету – все идет изнутри. Но бывает, что я не понимаю, как рисовать какие-то вещи. В свое время я четко понял, что мне не хватает практики в рисовании человека – пошел на курсы, где была возможность рисовать и писать картины с натуры. Что касается работы с натурой – здесь для меня как раз важно, чтобы ничего не отвлекало; стараться находиться максимум «здесь и сейчас».

 

«David Bowie» (акрил, холст)

 

Мы уже упоминали о вашей первой персональной выставке «Холодное сияние», которая состоялась в Щербенко Арт Центре в прошлом году. Как вы сами заметили, эти работы кардинально отличаются от предыдущих: вместо буйства ярких красок – строгие, действительно «холодные» цвета. Такая смена визуального стиля была вызвана жизненными потрясениями? Или просто так на душу легло?

Стив Джобс описывал в одном из своих выступлений серию жизненных моментов, которые по истечению определенного времени складываются во взаимосвязанные точки. Не было бы одной из них – не было бы финального события, к которому они подводят. Так и у меня: просто сложились точки, конечной целью которых стала серия «Холодное сияние». Первая картина из этой серии понравилась куратору Тамаре Ли – та, где испуганное лицо с белыми волосами. Картина стояла у меня за дверью и очень эмоционально воспринималась всеми людьми, которые приходили ко мне и смотрели на нее. И я понял, что вот оно! Стало интересно поиграть с эмоциями, с каким-то эзотерическим описанием. И это сработало – на выставке одна девочка даже расплакалась.

 

 

Ваши художественные произведения – по большей части живопись: краска на холсте или бумаге. Но кроме этого вы принимали участие в коллективном проекте «А4», где представили работы, нарисованные шариковой ручкой. Каково это – опять возвращаться к графике? Навыки не утрачиваются? А, может быть, открывается «третий глаз», новое видение?

На данный момент я чувствую, что графику нужно подтягивать. Но не вижу, где в Украине можно сделать с этим выхлоп. То есть, делать отдельную серию графических работ я не вижу смысла. В первый год занятия живописью я написал 70 картин размером метр на метр. А графика – довольно трудоемкое дело, тут не «помазюкаешь».

 

«She #7»

 

На вашем официальном сайте есть фотографии работ в различных конфигурациях. Это и галереи, и дизайнерские интерьеры. Также следует упомянуть о вашем участии в проекте промышленного дизайна – росписях холодильников для «Red Bull». А еще – эскизы для модных показов…Поделитесь секретом: как удается работать в таком «универсальном» стиле, который подходит под разные нужды?

Мне кажется, сейчас много таких универсальных художников. Такаши Мураками делает и холсты, и принты, и дизайн одежды.

 

Работы Олина на персональной выставке в Щербенко Арт Центр

 

Современного художника должно быть много?

Да. Где-то даже – увы. Потому, что вдохновение быстро исчерпывается. Вряд ли Мураками хочется быть на кроссовках. Возможно, ему интересней выставляться в Лувре. Но он понимает, что является заложником системы.

 

 

Также на вашем сайте рядом с названиями картин и их характеристиками сложно не заметить ценники. Насколько хорошо они продаются, если это не финансовая тайна?

Большей части картин, которые выставлены на сайте, уже нет! Но я делаю по-хитрому и не снимаю ценник. Люди звонят, интересуясь какой-то конкретной работой; ты говоришь, что она уже куплена, а затем начинаешь общаться с человеком уже как с покупателем: «Может быть, Вам еще что-то?». Сейчас то время, когда художники хорошо продаются не обязательно после смерти.

 

 

 

 

Откуда покупатели? Это известные люди?

В основном – с Украины. На зарубежный рынок я только выхожу. Мне уже писали из галереи в Нью-Йорке, из Англии…Возможно, сделаю там выставку.

 

Хорошо, что я делал вечеринки, где собирается контингент с деньгами. Там в основном и покупают. Это и политики, и бизнесмены.   

 

А бывает, подходят и говорят: «Хорошо, мы будем Вами заниматься. Но не могли бы Вы добавить секса и алкоголя?». Это же наше – жлоб-арт! Конечно, это своя ниша – пускай существует. Но не нужно делать из этого культ. Просто большинство людей воспитаны на этом, и они это «хавают».

 

 

 

И напоследок – опостылый вопрос о планах на будущее. В начале июля на вашей странице в Facebook промелькнула информация о новой выставке. Что это будет, где и когда?

Сейчас ищу галереи для своих упоминаемых мистических героев. Мне нравится галерея «32» на Воздвиженке в Киеве – у них такой «барный» формат, с движением, не сухо. Так же было в Щербенко.

 

Встречусь с Наташей – куратором из Института проблем современного искусства. Покажу ей все свои наработки – возможно, что-то подойдёт под их концепцию.

 

Также у меня есть серия с акварельными поп-арт-зажигалками. Хочу показать их в формате «метр на метр».

 

Из серии «Colors»

 

И, наконец, серия о мыслях. О том, что наш мозг не генерирует мысли, а является чем-то вроде приемника сигналов из космоса. В буддизме есть хорошая фраза: «Мысли, как птицы – все время будут летать над вашей головой. Главное, на дайте им свить у себя гнездо». Хочу обыграть это с точки зрения сексуальной тематики: если ты думаешь о сексе, то мысли к тебе не доходят. Эту серию работ планирую делать с помощью печати на металле.

 

Вот такие темы…

 

 

Иллюстрации предоставлены художником. Больше – в галерее под материалом

 

Об авторе

 

Филипп Пухарев – журналист, редактор. Пишет о культуре и искусстве. Печатался в интернет-изданиях, работал на радио. В сфере интересов – музыка, литература, визуальный арт. Редактор сайта ART UKRAINE.

 

Филипп Пухарев