Позиция простого наблюдателя менее выигрышна и интересна, если речь идет об искусстве акционизма. Просмотры фото- и видеодокументации и прочтение пояснительного текста - опосредованное и далеко не полное представление о реальной  картине происходящего. Особенность партисипаторного искусства – непосредственное участие зрителя, который становится ключевым фактором создания работы. Возможность оказаться «по ту сторону экрана» позволила мне убедиться, насколько вовлеченность в процесс меняет отношение к нему.

 

Тут и далее – фото с перформанса «Цветы демократии»

 

Акция художницы Марии Куликовской «Цветы демократии», состоявшаяся 2 августа возле соженного кинотеатра «Жовтень» на Подоле, прошла незамеченной для широкой аудитории.  Сохранилась лишь скупая документация, которая не способна передать впечатления ее непосредстаенных участников. По замыслу художницы девушки в строгих черных костюмах и с  вызывающей красной помадой должны были прибивать заранее приготовленные гипсовые слепки женских половых органов к деревянным брусьям временного тоннеля возле стройки на  территории кинотеатра. Идеей акции было выявление патриархальности украинского общества и применение двойных стандартов как в политическом, так и в широком социальном дискурсе.  Куликовская обращается к истории сожжения кинотеатра как лакмуса, показавшего неготовность  общества к реальным демократическим изменениям, следуя избранному на Майдане  европейскому вектору. Как известно, одной из возможных причин сожжения кинотеатра  радикалами стал показ в нем фильмов на ЛГБТ-темы. Достоверность этого предположения неясна, что, впрочем, не мешает ему быть неким «амортизатором» для общества в легитимации сожжения «Жовтня». Мария последовательно работает с гендерной и феминистической проблематикой, стремится показать патриархальную консервативность украинского общества,  используя наиболее раздражающие и стереотипные образы. Образ вагины и образ жещины- стервы в деловом костюме с красными губами противостоят патриархальным устоям и выражают  демократические (правильнее сказать, равноправные) воззрения. И в то же время вагины,  символизирующие цветы демократии, которые «расцвели» возле кинотеатра – ироничный выпад  в сторону двуличного общества, которое с одной стороны постулирует европейские ценности и идеалы, а с другой – на практике выявляет незрелость.

 

 

 

Соглашаясь на участие, я не была способна проанализировать формат акции и определить свою роль в ней, мысленно балансируя между ролью зрителя и участника. Упрекая себя в бездумном авантюризме, я отправилась на встречу с Марией и остальными участниками для подготовки к акции. Встреча дала свои плоды, и задуманное из бездумного развешивания гипсовых вагин в центре города превратилось в актуальное, политически ангажированное художественное высказывание. Но все же я не чувствовала себя идейно вовлеченной, а лишь физическим материалом, необходимым для воплощения  задуманного.

 

 

В день осуществления акции я пришла к «Жовтню», когда все уже были готовы к началу. Кроме перформеров и нашего фотографа, с нами была съемочная группа из Германии, собиравшая материалы о современном искусстве в странах с действующими вооруженными конфликтами. Их профессиональная аппаратура придавала нам большей  решимости, а всему мероприятию – серьезности.

 

 

Процесс развешивания слепков прошел спокойно и быстро; особого внимания наше занятие не привлекало – только строители, работающие над реставрацией кинотеатра, поглядывали на нас с интересом. Как мы поняли позже, причиной их первоначальной сдержанности были профессиональные камеры наших немецких друзей. Как только те удалились, выпады строителей в нашу сторону начали быть более агрессивными. Каждый из них выражал определенную степень неодобрения: вагины их явно раздражали; они сочли их личным оскорблением, знаком вторжения на их территорию. Особой реакции заслужил и наш внешний вид. Черный костюм и красная помада, – клише, устаревший стереотип о стервозной, своенравной и распущеной женщине, – как оказалось, до сих пор живет и будоражит сознание украинских мужчин. Поэтому мы были обречены на вульгарные комментарии в свой адрес. Вконец раздраженные, строители взяли мешки и посрывали наши слепки, забросив их на свою площадку. Триумфующие и очень  довольные собой они еще немного понаблюдали за нами и удалились с нескрываемой  радостью победы.

 

 

В этот момент, наблюдая за происходящим, я осознала, что уже не являюсь объектом акции. Вступая в конфронтацию со строителями, мне, как и остальным участницам, нужно было брать на себя ответственность за содеянное. И это принятие возвело меня в ранг субъекта, постулирующего идеи наравне с художницей. Ощущение реальной причасности возникло благодаря появлению противников, условном делении территории на «нашу» и «их» и необходимости анализировать происходящее.

 

 

Мы не вступали в диалог со строителями и не реагировали на их комментарии. Судя по сказанному, мужчины понимали смысл происходящего, они предположили, что мы из FEMEN; спросили, современное ли это искусство и посоветовали отправиться к Верховной раде.

 

Мария Куликовская и участницы акции

 

От начала до конца акция являлась провокативной. Нарочитое вторжение женщин в публичное пространство, цель которого, – заявить о своих правах на это пространство,  – только простимулировало большую агрессию со стороны публики. Больше всего меня тронул эпизод, случайным свидетелем которого я стала. В момент, когда строители сбивали гипсовые слепки, мимо кинотеатра проходила женщина лет пятидесяти. Ее внешний вид мог бы скорее сказать о старомодных взглядах. Услышав гневную брань одного из мужчин, она остановилась и отреагировала на него словами: «Разрешено все, что не запрещено». Этот эпизод, как и вся акция, выявляет отношения внутри общества, где консервативное сталкиевается с прогрессивным, традиционное – с либеральным, старое – с новым. Такие столкновения – результат низкой толерантности, нежелание видеть и принимать других вокруг себя и попытка установить едино правильную модель поведения, где роли женщины и мужчины четко определены и зафиксированы. Как следствие, любое проявление отличной от принятой модели поведения обречено на радикальное неприятие, на агрессивное преследование и насилие, на цензурирование и запреты. И на физичекое устранение, как это случилось с кинотеатром «Жовтень».

 

Про автора

 

Лиза Корнейчук – студентка кафедры теории и истории искусств Национальной академии изобразительного искусства и архитектуры Украины

 

Лиза Корнейчук