Все больше и больше снимается нынче фильмов и сериалов, посвященных зомби-апокалипсису. В каждом из них герой противостоит зловонной заразе, неумолимо распространяющейся на все человечество.  Жлобство может мыслиться аналогичным вирусом, разъедающем все вокруг, от архитектуры до основ морали, развивающимся с невероятной скоростью. И пока одни плюют себе под ноги, мычат и плодят себе подобных, другие продолжают читать книжки, заказывать новые оправы для очков, и спешить на свое место в театральном партере между первым и вторым звонками. Определить, идентифицировать, понять феномен жлобства попытался Антон Мухарский в своем фундаментальном пятилетнем и тристастраничном исследовании “Жлобология”, собрав размышления над проблемой существования жлобов в Украине у передовых представителей нашего общества. Мы захотели узнать, кто же все-таки победит – очкастые или мордатые, потому что нам это интересно как никому другому.

 Антон Мухарский

Думаю, многое из того, что вам хотелось сказать, вы написали в заключительном эссе, подытоживающем “Жлобологию”. Но, надеюсь, живая беседа спровоцирует некоторые свежие мысли..

Оказалось, что именно в процессе презентации проекта “Жлобология”, выкристализовались основные его характеристики. Стало ясно, что базовая идея проекта - диагноз болезни, авторы, писавшие для “Жлобологии” – это некий консилиум врачей, который диагностировал, что наше общество серьезно больно, и эта болезнь называется жлобством. Среди нас есть неизлечимо больные, которым уже нельзя помочь, но встречаются случаи, когда жлобов можно излечить или контролировать. Потому как жлоб – это зверь в человеке, квинтессенция его базовых инстинктов. И во мне жлоб также присутствует, как и в любом другом человеке. Ведь каждый человек живет и выживает благодаря своим основным инстинктам – спать, есть, иметь досуг, впоследствии размножаться, бороться за жизнь. В этой ситуации наше задание - направить свои усилия на преодоление, обуздание этого зверя.

 

Но как это можно сделать, как излечить и как излечиться?

Начнем с того, что испокон веков в обществе существовали разные табу. Основные религии современности тоже имеют свою систему табу: перечень того, что делать нельзя. Потому как, попадая в плен своих инстинктов, человек становится рабом своего тела, зверя в человеке. Раньше священник брал на себя роль посредника между богом и людьми. Теперь же человек сам стал ответственен за свои поступки, и если он не ведет работу по самоочищению, самоограничению, самообразованию, повышению своего духовного уровня – он пребывает в сансаре, замыкая себя на материальных вещах, которыми не может насытиться.

 

Человек может побороть что-то в себе в том случае, если он это осознает, а, осознав, получает возможность направить собственные усилия на преодоление того или иного недостатка. Ваш проект призван помочь человеку осознать этого жлоба в себе – чтобы начать с ним бороться?

Совершенно верно, этот проект направлен на визуализацию, материализацию неких энергий и духовно-ментальных эманаций, мимо которых мы проходим каждый день и воспринимаем их как нечто обыденное: тот же мусор в подъезде или телевизионный шлак. Все наши бытовые проявления– все они должны контролироваться разумом и волей.

Олекса Манн, "Альфа-самец", 2012

Вы, я, другие мыслящие люди сами прекрасно знают о своих недостатках и слабых местах и посвящают свою жизнь тому, чтобы становиться лучше, и преодолевать самих себя. Нам не нужно на это указывать. Кому в таком случае адресован проект?

Это научно-популярное издание, направленное на то, чтобы в доступной, даже игровой форме, донести главную идею людям, которые, возможно, утратили привычку читать. В этой книжке присутствует некая хитрость – ее не нужно читать от корки до корки, можно просто рассматривать картинки. Для современного человека, далекого от живописи, современной литературы и прочих культурных явлений, который знает по школьной программе Шишкина, Лесю Украинку, Чехова, для него более привычен газетный формат. Такой человек может просто рассматривать картинки, поскольку эта книга наполнена большим количеством иллюстраций, интересных для наблюдения. И потихоньку человек начинает втягиваться – в этом и кроется хитрость, именно поэтому книга построена как дайджест, как книга рекордов Гиннеса. В ней собраны эссе, которые можно почитать, когда выдается 15 минут свободного времени. Над этим каталогом я работал почти год, и он явился итогом пятилетнего труда по сбору информации, поэтому здесь все создано сознательно и последовательно. И если человек захочет все прочитать от начала до конца – он увидит здесь целостную линию, которая начинается вступлением и заканчивается финальной историей. Так что “Жлобология” может читаться отдельными кусками теми, кто пребывает в потоке бытия неосознанно, и целостно – теми, что пребывает в потоке бытия осознанно.

Визуализация жлобства для меня лично связана в культурологическом плане с живописью импрессионистов. Они визуализировали игру света на листьях, на воде, именно они сконцентрировали свое внимание на восприятии того, что они видели, и начали фиксировать это впечатление, таким образом создав целое направление в искусстве. Точно так же и жлоб-арт – глобальный проект, общемировой, потому что жлобство присутствует везде, где есть люди. Жлоб, воспитанный телевизором, знает все, и мир существует в его мозге как некая система, ретранслированная телевизором. Это визуализация того, о чем говорили философы еще в начале ХХ века (Шпенглер в “Закате Европы” и Ортега-и-Гассет в “Бунте масс”, они предсказали появление жлобства): жлоб пришел и устанавливает свои правила. Массовый человек, он же хомо глобаликус, он же хомо жлобаликус. Так что “Жлобология” - это художественный взгляд на то время, в котором мы живем.

Иван Семесюк, Серия работ "Свій до свого по своє", 2012 

Ну это ведь извечное соотношение – меньшинства и большинства. Может, не стоит тратить свои усилия на преодоление такого, старого как мир, соотношения, может, это - такой закон природы?

Да, это закон природы. Только раньше аристократы довлели над массами и рассказывали им, что делать. Существовали институции, которые не позволяли перепрыгнуть некие необходимые этапы своего развития, как это происходит теперь, когда жлоб с восемью классами образования и криминальным прошлым может руководить страной. Элита – это уже нечто маргинальное, то, что ютится и живет в условиях абсолютной нивеляции собственной значимости.

 

Вы только что провели сравнили художников-жлобистов с импрессионистами. Но живопись последних легка и красива – они преимущественно изображали природу, красивых женщин, танцовщиц. Легче поверить в целительную силу красоты, чем уродства.

Как по мне, современное искусство направлено на то, чтобы вывести человека из стереотипов его восприятия. Но массы, к сожалению, продолжают мыслить стереотипами, они любят красивое. Для рядового человека “мишки в лесу” – эталон красоты. Говорят: вот ты нарисуй мне, как Шишкин, чтоб было красиво, а то вот это понапридумывали, это так и я могу, кулечки с говном повыставлять. Я люблю наблюдать за людьми на выставках, в которых мы участвуем. Когда люди видят работы художников-жлобистов, происходит некий удар, как будто людей посылают на х_й, и они тут же вступают в диалог. В этот момент либо происходит полное неприятие, либо восторг. Для меня это является самым важным в искусстве – когда отключается мозг, и включается эмоция, когда не получается оставаться равнодушным.

Проект жлоб-арт – это исследование реальности посредством искусства, размышление над теми вещами, которые нас окружают. Иногда – ироничным путем, иногда – достаточно радикальным путем. Я как рядовой потребитель устал от скучного концептуального искусства, когда большим количеством слов подкрепляются незначительные объекты, я люблю неполиткорректное искусство.

 

Жадан в своем опусе, включенном в “Жлобологию”, подчеркивает, что мы в первую очередь должны бороться со жлобом в себе. Вы смотрите на жлобов со стороны, возвышая себя над ними? Как насчет жлоба в себе?

Этот проект на ставит сегрегативной цели – разделить общество на жлобов и не-жлобов. Он просто обращает внимание на то, что жлобство существует в каждом из нас. Есть люди, которые подвержены этому больше остальных, но они книг в руки просто не берут. У меня есть желание дать слову “жлоб” официальную прописку, и разобраться, что считать жлобством, что - нет. Потому что вот, например, вы – образованная девушка, когда встречаетесь со жлобом и с хамством, можете поступить несколькими способами – можно испугаться и сбежать, а можно – ответить так же, на языке, понятном жлобу. И вы можете испугаться или корить себя в последствии за проявленную агрессию. Так вот, эта книжка призвана объяснить, что это не страшно, что этого внутреннего жлоба иногда нужно выпускать из себя.

Олекса Манн, "Звучкі", 2011

Жолдак в своем эссе, объясняя природу жлобов, упоминает теорию Дарвина. Так может в этом и есть естественный отбор, в ходе которого жлобы, более сильные и приспособленные к жизни победят более неженых не-жлобов?

Основное оружие против жлобов – это юмор, который одновременно является и главной отличительной чертой жлоба от не-жлоба. Это ирония, и самоирония как высший ее уровень. Жлобы – они все серьезны в своей животности, смех их убивает. Эта книга она создана как раз для того, чтобы помочь интеллигенции посмотреть на все это со стороны и понять, что это же смешно! Гоголь, в каком-то из своих дневников написал, что вся его работа направлена на то, чтобы вытащить черта и показать его на посмеяние. Этот гоголевский принцип и здесь заложен. Смех – это то, что разрушает жлобскую серьезность. Самый важный результат всей этой долгой работы состоит в том, что я перестал злиться, когда вижу жлоба. Я начал с удовольствием искать жлобов и, когда я натыкаюсь на достойные экземпляры, то получаю эстетическое удовольствие, потому что теперь они из субъектов, которые на меня влияют, превратились в объект моего исследования. Для меня это разновидность социальной психотерапии, которая принесла мне освобождение, катарсис.

 

Эту “Жлобологию” вы позиционируете как первое издание – вскоре будет и второе?

Да, сейчас готовится следующее издание – русская энциклопедия жлобства, дальше будет американская энциклопедия. Мы уже потихоньку начинаем работать с журналистами и художниками, исследуя американское жлобство. Что касается российского жлобства, то мы привлекаем художников, которые работают в том же стиле, только у них это называется гоп-арт, Вася Ложкин, например.

 

Мните ли вы себя мессией, а свой проект - миссионерским? Нужен ли нашему обществу человек, который поможет нам стать лучше?

Ну я бы так высоко не брал. Скорее, это называется социальной ответственностью. В этот проект вброшены силы, средства, время, которые оторваны от моей семьи. Это - волонтерская работа в сфере украинской культуры, это искренняя форма самореализации, в которой я ощущаю огромную потребность. Для меня – это компенсаторный механизм (как и вся моя кураторская деятельность и организация выставок),  это является той десятиной, которую я отдаю своей стране. Это та ниша, которая мне кажется незаполненной. Я не жду от “Жлобологии” коммерческой выгоды, хотя, конечно, хотелось бы, чтобы об этом проекте узнали, какие-то моменты тщеславия также присутствуют. Вначале проект был идеей, а стал в последствии объективной реальностью, стоит теперь на полке, и может воздействовать на следующие поколения. Циркулирование энергий, присущее творчеству, осознание себя творцом, доставляет мне огромное удовольствие, то состояние блаженства, которое описано многими религиями. В Экклезиасте говорится: “наслаждайся плодами рук своих”, и в моменты осознания плодов своей деятельности на пару мгновений я впадаю в состояние блаженства. Ни от чего другого я не получаю такой сатисфакции.

Андрей Ермоленко, "Тітушко. Бойовий гопак", 2013

Вы говорите, что потратили на проект ни много ни мало пять лет. За такой долгий срок трансформировалось ли ваше понимание понятия “жлоб” и восприятие жлобства как феномена?

Да, безусловно. Эта трансформация происходила для меня в три этапа. Первая стадия начиналась с моей профессиональной деятельности, когда по работе приходилось испытывать на себе почти физическое насилие хамского отношения. Это приводило меня в состояние печали. Проект “Жлобология” рождался из желания дать ответную пощечину жлобам и сказать: господа, вы – жлобы! Потому проект возник из состояния агрессии и желания совершить адекватный противовес тому, что оказывало на меня негативное влияние.

Второй этап – когда стало понятно, что мы имеем дело всего лишь с последствиями болезни. Я начал задаваться вопросом – откуда идут истоки этого жлобства и пришел к выводу, что концентрация жлобства в нашей стране лежит в страшных исторических событиях ХХ века, когда тоталитаризм последовательно выкашивал все, что является ценным для любого общества – культуру, образование. В результате этого был взрощен усредненный хомо советикус, который автоматически стал хомо жлобаликусом, который руководствуется основными принципами – не высовываться, сидеть тихо, считает, что государство ему что-то должно, что он сам ничего не значит – таким образом выросли рабы. Мы пришли к страшному выводу, что мы являемся потомками худших. Поскольку выжили именно худшие, способные к компромиссу, к выживанию, к приспособленчеству, потому что такие были условия: кто был более животным, тот выживал, кто был более тонок эмоционально, кто был способен к протесту – тут же рубился. 70 лет происходила негативная селекция. И мы живем в той зоне, где эта негативная селекция достигла максимальной силы. Три голодомора, две мировых войны, которые сделали население Украины потомками худших. И, осознав это, я стал смотреть на жлоба с пониманием, что это не он виноват, а виновата история, которая порождала эти качества, и что он просто продукт ХХ века, и начал относиться к нему с сочувствием, понимая, что он – болен. И когда я понял, что он болен, и что, более того, эта болезнь разъедает все вокруг (архитектура жлобская, телевидение жлобское, культура жлобская), я осознал, что все это происходит ввиду того, что у людей нет ориентиров, нет светочей нации, нет нормальной школы, нет традиции, нет культивации аристократических качеств. Все наоборот – направлено на нивеляцию, на приземление.

Третий этап наступил тогда, когда я понял, что если он – болен, то и я – болен. Произошло осознание того, что все мы больны.  И я начал искать способ, как излечиться. Потому как невозможно жить с больными и не заразиться самому. Понимая это, направляешь все силы на поиски лекарства и приходишь к мысли, что лекарством от этого является интеллектуальная диета. Читать, слушать хорошую музыку, смотреть хорошее кино, находиться постоянно в состоянии собранности.

 

Ограничивать общение…

Да, абсолютно правильно, органичивать общение, фильтровать людей в твоем окружении. Но самое главное – изменить парадигму восприятия этого явления, поскольку ирония и самоирония являются основным гомеопатическим средством по преодолению болезни в себе и укреплению иммунитета. В принципе нужно понимать, что жлобство есть, я - точно такой же, я имею право на такие же поступки, могу вытащить это оружие и ответить хаму по-хамски. Если я силен и не стану отвечать по-хамски, то я найду себе оправдание в своей воспитанности, а не впаду в отчаяние из-за своей слабости.

Иван Семесюк, "Лялька Йобанка", 2012

Напоследок передайте пожелание не-жлобам в это темное смутное время жлобо-апокалипсиса.

Бегите из этой страны! Бегите в цивилизованные страны! (смеется) Шучу, конечно. Это базовый вопрос, на который я, очевидно, не имею ответа. На самом деле все хорошо в нашей стране, Украина никогда не испытывала такого благополучия, как сейчас. Мы проходим необходимый путь привыкания к элементарным материальным благам. И когда народ наестся, он обязательно обратит свои взгляды на вопросы культуры.

 

Вступит в действие принцип Пирамиды Маслоу?

Да, да, верно! Я не вижу в нынешнем времени ничего апокалиптичного – потому как прекрасно помню совок, я помню мрак на улицах, предголодное состояние, когда нужно было по три часа стоять в очереди за банкой молока.

Так что я предлагаю воспринимать нынешнюю ситуацию как вызов, как испытание того, сможем ли мы устоять в этой борьбе.

 

 

Анна Васык