Молчание бывает преступным, навязанным, многозначительным, а сегодняшняя ситуация вокруг ЦВК в Киеве преподаёт целому сообществу урок о том, сколько существует способов замолчать. Когда слушаешь музыку, можно слышать не мелодию, а тишину между звуками. Есть места скопления молчания – ими могут оказаться как раз те территории, на которых неожиданно оказываешься ты, в напрасной надежде высказаться.

Центр Визуальной Культуры

Моя выставка, подготовленная вместе с куратором Наталией Чермалых, «Своя комната» по первоначальному замыслу должна была открыться 20 марта в Центре Визуальной Культуры в Киеве. Предполагалось, что она сменит экспозицию Женского Цеха и станет поводом для новой дискуссии о телесных практиках вне оппозиции мужского и женского, о нашем политическом воображаемом сексуальности и переплетающихся представлениях о любви, страхе, желании, чувстве вины, отверженности и защитном потенциале сообществ. В фотохудожественном проекте, который я готовила на протяжении года, участвуют люди, открыто и мужественно заявляющие о своей квир-позиции, гомосексуальности и гомосоциальности. Наша совместная работа была направлена на преодоление безмолвия и на обнаружение коллективного в опытах индивидуальных травм, связанных с исключением и идентичностью. По предварительным договоренностям выставка фотографий и текстов должна была сопровождаться отдельной дискуссионной и лекционной программой, подготовленной на кафедре социологии Киево-Могилянской Академии. И это жизненно важно для данного проекта, одна из целей которого – поиски преобразований общественных практик.

Евгения Белорусец. Из серии "Своя комната"

Выставка была уже полностью готова и спланирована, работы напечатаны в соответствии с галерейными помещениями Центра визуальной культуры, когда 12 марта Президент Киево-Могилянской академии Сергей Квит, ссылаясь на «аварийное состояние здания», запретил отдельным приказом проведение выставок и мероприятий в Староакадемическом корпусе, где с октября 2008 года работает Центр. В непредназначенных для этого галерейных помещениях было приказано разместить архив рукописей. До сегодняшнего дня я надеялась, что выставка все же будет открыта, как и сам центр. Мне казалось, что просьбы преподавателей академии и многочисленные письма в защиту ЦВК возымеют свое действие.

Закрытие Староакадемического корпуса для ЦВК – последнее и ключевое в целом ряду политических решений руководства академии, направленных против наиболее продуктивного и интенсивно развивающегося её научного центра. Уничтожение галерейных помещений,  которые сыграли столь весомую роль не только для развития современного искусства в Украине, но и для формирования художественной и научной сред, - на взгляд администрации академии должно, по всей видимости, положить конец длинной истории взаимодействия на личностном, социальном и культурологическом уровнях, лишив неугодное сообщество платформы и публичного пространства. Этому решению предшествовало закрытие выставки «Украинское тело» 10 февраля и обвинение художников и активистов Центра визуальной культуры в пропаганде порнографии. Написанные учеными со всего мира письма в защиту Центра, среди которых – письма от Славоя Жижека и Александра Квасневского, были оставлены без внимания. Случился и кратковременный допуск в помещения с 1 по 10 марта для проведения акций Женского Цеха, работы которого (среди них, помимо моих, работы Анны Звягинцевой, Алевтины Кахидзе, Умной Маши, Леси Хоменко), подобно заложникам, остались на стенах внезапно закрытой галереи.

Евгения Белорусец. Из серии "Своя комната"

Яростные попытки уничтожить актуальное, публичное пространство затрагивают одновременно коллективную и индивидуальную жизнь. В то же время они свидетельствуют: время девальвации художественного высказывания подошло к концу. Художественная работа вновь обретает социальную значимость и становится заметной в глазах властного дискурса. Она не только создает сообщества, воплощает утопию и способствует сближению и взаимопроникновению групп людей, она может вызывать страх и отторжение такой силы, что не только выставка, но и целая институция становятся объектами культурной политики, направленной на их устранение с поля видимости и слышимости. Руководство академии открыто заявляет о логике своих действий, пусть и прибегая для этого к анекдотично примитивным аргументам. На наших глазах восстает из пепла, пытается снискать общественное одобрение экономика ценностей, предпочитающая дискуссиям ­– акты цензуры, выставкам – их отсутствие. Гетерогенную междисциплинарную среду с отдельными центрами, живущими своей жизнью, такая экономика видит как помеху и проблему, решение которой лишь вопрос времени. Однако носителей заявленных идей ждет очевидное разочарование. Сообщество, возникшее вокруг Центра визуальной культуры, безусловно, нуждается в публичном пространстве, но не обречено на распад ввиду его временного отсутствия. 

Один из разделов последней выставки кураторского объединения Худсовет, «Трудовой выставки», состоявшейся в Центре визуальной культуры в ноябре 2011 г., был посвящен труду художника. В основе высказывания лежало желание сделать очевидным, видимым и ценным труд, возникающий вследствие общественных и экономических связей, проявить связь между «произведением» и процессом работы над ним. Дискуссии о выставке лишь изредка затрагивали этот вопрос, являющийся ключевым для возможности автономии художника и независимости художественного высказывания. Одним из очень немногих мест, где возможно не только заявить подобную тему, но и показать связанные с ней практики (как это случилось во время Женского Цеха) является Центр визуальной культуры.

Недавнее закрытие без видимых причин галерейных помещений ЦВК перечеркнуло коллективную работу по подготовке проекта к выставке, программу лекций и дискуссий, предполагавшую участие молодых исследователей и активистов. В последующем после закрытия телефонном разговоре Президент академии сказал обо мне, что «хорошо знает эту художницу, которая уже достаточно много раз выставлялась в ЦВК в этом году». Присвоив себе в очередной раз функцию Художественного Совета образца застойных времен, этот чиновник считает, что вправе решать, кто выставляется «слишком часто» и какое искусство на самом деле таковым не является. И, как ни парадоксально, даже на фоне столь бессмысленного обесценивания нашего общего труда, Центр Визуальной Культуры при НаУКМА продолжает для меня и многих других оставаться пространством защищенным, придающим силы для освоения травматичных и болезненных территорий. 

Евгения Белорусец. Из серии "Своя комната"

 

Куратор фотовыставки «Своя комната» Наталия Чермалых («Три белых комнаты»): 

Ничто в мире не ранит больше, чем ощущение собственного бессилия. Бывают неудачи, недоговоренности, непонимание и нерешительность. Случаются неопределенные задачи и нерешенные уравнения, недостигнутые цели. В такие часы спасает осознание собственной правоты, уверенность, что ты себя не предала, осталась верна кому-то или чему-то, а еще спасает товарищеская сплоченность, да и бог знает, что еще может помочь тебе, барахтающейся в пене дней. Но в последнее время я не могла избавиться от чувства, что все рушится: не хватало рациональных аргументов, события сменяли друг друга, образовывая пугающий лабиринт, из которого наверняка есть (должен быть!) выход – но мне начинало казаться, что вопреки вопиющей несправедливости нам его не найти, что каждый наш шаг – заведомо неверен. 

Несколько месяцев к ряду мы готовили выставку с человеком, чья работа в искусстве очень важна для меня. Женя Белорусец – за ее шагами, поисками и ежедневной борьбой я внимательно слежу уже последние десять лет – попросила меня помочь выставить серию своих работ на квир-тематику. Другими словами – стать куратором, пусть, на мой взгляд, это и звучит напыщенно и немного резко. Но это означает для меня обретение права пожить в непосредственной близости с искусством, оставаясь одновременно защищенной тенью интеллектуальной работы; это значит еще, что художник позволяет тебе войти, как равной, в свое пространство и помочь обставить его так, чтобы скрытые поиски, размышления и идеи стали видимы и доступны другим. 

Евгения Белорусец. Из серии "Своя комната"

В последнее время Женя делала проект о том, о чем в наших обществах не принято упоминать вслух: о взаимном влечении и любви людей одного пола. Путешествуя по Украине, она документировала будни гомосексуальных пар, собирая воедино разрозненные слепки их жизней. Эта тихая история, написанная в соавторстве с героями, рассказанная с большим уважением, деликатностью и какой-то обескураживающей робостью, тревожностью, возможной только в поэзии. По иронии судьбы, выставку решили назвать словами Вирджинии Вульф: «Своя комната». 

С тех пор как английская писательница впервые употребила это неброское словосочетание, оно было подхвачено феминистками, и постепенно стало ходкой метафорой, приводящей необходимость женской автономии, как первичного условия общественной эмансипации. Вирджиния говорила по большей части об автономии индивидуальной – но ведь бывает и коллективная автономия, и «своя комната» может быть не только у одного человека или пары, но и у группы людей, формирующих коллективную субъектность.

Ведь до недавних пор у нас у всех была своя комната – а точнее три комнаты, выкрашенные белым, в здании с покосившимися дверьми, чуть влажными стенами и монастырским запахом, которое волею судеб оказалось местом пересечения и взаимодействия академических и творческих кругов. Совпадения неслучайны, и в последнее время я все чаще думаю о том, насколько важен для всех нас Центр Визуальной Культуры, как территория, обеспечившая каждому и каждой пространство независимости и защищенности. 

Рассуждая о постсоветском пространстве, мы часто обращаемся к опыту стран Западной Европы: но все ли знают, все ли осознают, что даже там столь насыщенное общение художников с социологами, философов с режиссерами, поэтов с феминистками случается крайне редко, и считается большой удачей – ведь эти люди вращаются по разным социальным орбитам, пересекаясь лишь изредка в глубоко личном, и практически никогда в общественном поле. 

За два года усилиями друзей Центра Визуальной Культуры и лично его директора Василия Черепанина было сделано невозможное: центр сумел стать точкой консолидации и оформления значимых интеллектуальных движений, которые – кто  знает – еще сдвинут что-то на политической карте современной Украины. Нашими руками было сделано слишком многое, чтобы сейчас оказаться отсеченным, перечеркнутым единоличным решением кабинетного сановника, когда-то мечтавшего стать ученым. Что может остановить этот чиновничий произвол – покажет ближайшее будущее, но сегодня, пусть и веют над нами враждебные вихри, я снова верю в то, что ключ от нашей – общей – комнаты принадлежит нам и скоро вновь окажется в наших руках.

 

 

Евгения Белорусец

Наталия Чермалых