Лера Полянскова, Макс Роботов и Иван Светличный могли бы быть похожи на мечтателей из одноимённого фильма Бернардо Бертолуччи. Если представить последнего жителем постсоветского пространства, а действия фильма развернуть не в Париже, а Харькове. Лера и Макс – идеологи и участники арт-группы «SVITER», о которой речь пойдёт ниже; Иван - художник.  На публике они появляются редко и обязательно втроём. Живут аскетично, предпочитая свободу творчества зарабатыванию денег.

 

 Фестиваль  «Misterika»

Деятельность группы «SVITER» не поддаётся простой классификации. Вот они переодеваются в космические скафандры и под электронную смесь синти-попа, электро-панка и индитроники бессвязным набором слов поют про мир и любовь. Вот они уже в качестве организаторов фестиваля «Экотаж» борются с вырубкой деревьев в харьковском парке. Теперь они всерьёз задумались о создании независимого культурного центра. За более чем пятилетнюю историю, группа «SVITER» с концертами и перформансами принимала участие во многих художественных фестивалях («Гагарин-фест»,  «Акумулятор») и выставках ( «ЕрмиловЦентр», ИЗОЛЯЦИЯ), а два года назад вместе с Иваном Светличным вошли в состав специального проекта Первой киевской биеннале современного искусства ARSENALE 2012 с перформансом «Пока не закипит чайник».

 

Клип к песне «Пыло-Мыло». Режиссёр Артём Волокитин, камера, пост-продакшн Денис Фесенко

Один день с группой «SVITER» ART UKRAINE провёл на харьковской Журавлёвке – частном секторе, где в маленьком доме в компании собак, гитар и кучи всевозможной техники медитативно живёт Максим Роботов.  

 

Фото: Иван Светличный

Лера Полянскова: группа «SVITER» появилась в 2008 году, на следующее утро после празднования дня рождения Максима Сергеевича. На тот момент Макс, вместе со Славиком – будущим гитаристом «SVITERа» уже играли в хардкор-группе «Парадокс Мангейма», но почему-то первое, что мы сделали проснувшись тем утром,- стали придумывать самые дурацкие названия для музыкальных групп, например «В Ухо» или одно из моих любимых – «Под названием».

Макс Роботов: все эти варианты у нас хранятся в резерве, поскольку часто мы делаем параллельные проекты. Например, у нас есть группа «Wiwka», которая сейчас спит в анабиозе.

Лера: Мы сошлись на том, что название «SVITER», самое абсурдное. А заодно решили, что это повод создать новую группу. Затем мы подумали: чем бы ещё группе насолить и решили: пусть каждый участник занимается чем-то не свойственным ему. Максим, например, хороший гитарист – значит, пусть поёт. Так всё и пошло, только состав группы менялся. 

Первые участники кроме нас – гитарист Вячеслав Головянко и барабанщик Артём Добрицкий. Со временем мы с Максом отделились. Отчасти это произошло из-за разности музыкальных интересов. Но в основном из-за того, что мы поняли: можем и хотим делать не только музыку. 

 

Ася Баздырева: Это изначально была не только музыка, но и перформанс...

Лера: Нам неинтересно делать просто музыку. Как бы ужасно это ни звучало, но мы стремимся создавать нечто весёлое и жизнеутверждающее. В постсоветском обществе, по большому счёту, нет традиции восприятия смешного как чего-то заслуживающего внимания. Смешное представляется в виде развлекушек-посмехушек и мне это очень не нравится, так же как и отношение людей к смеху.

Грустную и меланхоличную музыку делать очень легко: пять нот, при помощи которых можно в два счёта выбить слезу и нагнать мрачняка. А вот с производством весёлого гораздо сложнее. Особенно мне, поскольку у меня мышление мелодизированное. 

Я приведу в пример историю из детства Моцарта. В музыке по положению в тональности существуют устойчивые  и неустойчивые аккорды. «Классическому» музыканту-педанту неустойчивый аккорд без разрешения в устойчивый причиняет достаточный дискомфорт. Так вот, есть легенда о том как маленький Моцарт во время ссор со своим отцом Леопольдом, подбегал к клавесину, наигрывал мелодию и, остановившись на неустойчивом аккорде убегал. Отец, не выдерживая это музыкальное состояние, забыв о сыне, кидался к инструменту и приводил тему в заданную тональность. И вот я как отец Моцарта: всё время хочется гнуть гармоническую-мелодическую линию, но я бью себя по рукам и говорю, что так нельзя – будет попса.

Максим, наоборот – дисгармоничный и атональный. Но это тоже нужно уметь приводить к какой-то структуре, поскольку дисгармония сама по себе тоже не слишком весела. У нас очень много времени уходит на создание музыки – одну песню мы можем делать месяц.

Макс: Но иногда можно нафигачить два шестидесятиминутных альбома за полчаса. Мы и так делали.

 

Фестиваль экологической урбанистики «Аккумулятор», фото: Алексей Яловега

Ася: У вас постоянно фигурирует тема космоса - и в текстах и в сценографии…

Лера: Мы выросли на научной фантастике: книжной и мультипликационной.

Макс: Для нас будущее представляется таким.

Лера: До сих пор странно видеть в киевском метро телеэкраны, потому что ещё в девяностых телевизоры были не у всех. Телевизор в метро мне всё ещё кажется чем-то из области будущего.

Макс: Но в харьковском метро ещё не будущее.

 

Фестиваль «Г4Б. Fest», фото: Лора Янущик

Ася: Кто бы мог поверить, что однажды видеофон, по которому Алиса из книжек Кира Булычева общалась с коллегами отца - представителями других галактик - станет реальностью. А сегодня у нас есть скайп.

Лера: В это я ещё могла поверить, поскольку видеофон был чем-то абстрактным. Но телевизор в метро! Сразу приходит на ум фильм «Вспомнить всё».

Макс: Было бы неплохо съездить в будущее, узнать, какую там делают музыку и привезти сюда.

Лера: Да, часто говорят, что в музыке всё уже сделано, а затем происходит  какой-то новый рывок. Мы понимаем, что дорога есть и надо её искать. Хотя параллельно с этим существует столько всего интересного, что на одной музыке сосредоточиться не получается.

 

«ИЗОЛЯЦИЯ. Платформа культурных инициатив», фото: Роман Минин

Ася: Вы часто гастролируете?

Лера: Раньше гастролировали, объездили многие города Восточной Украины. Сейчас работаем над новой программой. Пять песен есть, но этого конечно недостаточно, чтоб выступать, а старую программу играть уже не хочется. Надеемся, закончить поскорее с новым альбомом, поскольку сейчас параллельно работаем над другим художественным проектом, который называется «Шухляда». 

Преамбула такая: нам – мне, Максу и Ивану Светличному, очень давно хочется сделать независимый культурный центр. Мы всё время возвращаемся к этой идее и пытаемся её реализовать: ищем помещения, договариваемся. В последний раз всё закончилось рейдерским захватом: было прекрасное пространство, где находились, кроме выставочных и концертных залов, ряд художественных мастерских и музыкальная студия. Там мы проводили фестивали, концерты, выставки. При очередной смене городской власти это помещение просто забрали. Побыв некоторое время в состоянии апатии, поскольку эта была уже не первая наша попытка и не первое разочарование, мы поняли, что в нашей ситуации проблемы культурных центров – в их размере и площадке. Большое пространство требует ремонта, освещения, постоянных вложений. Подумав над этим, мы решили сменить подход, минимализировать пространство и сделать культурный центр в ящике стола.

 

 Фестиваль  «Misterika»

Ася: Марсель Дюшан сделал подобное сто лет назад в работе «La Boite en Valise»...

Лера: Да, в чемоданчике. Но у Дюшана не было интернета, вебкамер и возможности сделать сайт. К тому же это была реперезентация его работ. Мы же стремимся к привлечению разных художников и, первоочерёдно, к поиску, и к определению той точки, в которой мир, условно говоря, физический переходит в виртуальный, и, с его помощью трансформировавшись, снова возвращается в физический. «Шухляда» – это виртуальная экспозиционная среда, но с графиком работы и выходными, поскольку так же – это материальный объект который находится в конкретном месте, и в котором будут находиться настоящие работы художников. Пусть даже и маленькие - их размер будет определяться не столько физическими параметрами, сколько заданными нами масштабами и воображением зрителя. Надеюсь, в этом сезоне нам удастся открыть этот проект.

Макс: И чтобы это не было интернет-биеннале.

 

Фестиваль современного искусства «СУМ», арт-центр «Квартира»

Ася: Почему вы занимаетесь всем этим?

Лера: Есть такая шутка: «Существует два признака того, что вы непризнанный гений. Первый: вас не признают. Второй: вы – гений». Ты всё время находишься в дилемме: делать или не делать, нужно это кому-либо или нет. А с другой стороны: всё всегда все делают для себя.

Я понимаю, что могу пойти работать менеджером в какую-нибудь нефтяную компанию. Может, даже выйти замуж за нефтяного магната. Но это совсем не обязательно. Вернее, это не интересно. Скорее речь идёт о выборе: заняться зарабатыванием денег, или заняться незарабатыванием денег. Но, возможно, никакого выбора у нас, на самом деле, нет.  

Макс: Курты Кобейны в наши годы уже умерли и разложились, а мы только поняли, что хотим стать прогрессивными музыкантами.

Лера: Когда мы взрослели, в девяностых, кругом были развал и голодуха. Никто не думал о планах на жизнь. Не многие понимали, кто они и что могут. А потом - приходишь в чувство лет так в двадцать пять и начинаешь что-то делать. Конечно, у всех истории складываются по-разному, но, в целом, есть некая симптоматика потерянных людей. Хотя Ване хорошо – он с детства понимал, что будет художником. Макс, наоборот, в четырнадцать лет собрал первый компьютер, был очень продвинутым в технике, хотел стать учёным. Потом всё бросил, продал компьютер и купил гитару. 

Макс: Потом позанимался скалолазанием, но снова всё понял, продал скальники, купил второй усилитель и обратился в музыку. 

 

Ася: Если бы вы сейчас записывали послание для себя через тридцать лет, что бы вы сказали?

Макс: «Сними чайник».

Ася: Я так понимаю, чайник в вашей практике занимает отдельное место.

Лера: Да, чай мы любим, он главное условие для работы.

 

Первая Киевская международная биеннале современного искусства ARSENALE 2012. Документация аудио перфоманса «Пока не закипит чайник». Операторы: Денис Фесенко, Михаил Шильнов

Ася: Вас волнует, понято ли ваше искусство?

Лера: С пониманием в нашем обществе действительно есть проблемы – эта культура просто отсутствует. Как можно пользоваться айфоном и не понимать абстрактную живопись? Как можно, живя в большом городе, в постоянном окружении звуков строек и машин, не понимать noise? Это несопоставимо. В моём понимании – это некая форма лицемерия.  Современное искусство разговаривает языком окружающего нас пространства. 

Макс: К нам обычно придираются тётеньки и бабушки за внешний вид.

Лера: Однажды ко мне подошла женщина, с которой мы живём на одной улице и говорит: «Девушка, я вот смотрю на вас всё время, ну что вы так одеваетесь? Ну что же вы так стрижётесь? Я бы поняла, если бы вы были художником или музыкантом». Тут я и закричала: «А я музыкант!» Хотя обычно не люблю так говорить. Это Майк Паттон музыкант. Но пришлось спасаться.

Макс: Когда я ходил рыжий, с косичками и сильно по-дурацки одетый, люди часто высказывали недовольство моим внешним видом. Но как только я говорил, что я музыкант, они понимающе отставали.

 

ЦСИ «ЕрмиловЦентр»

Ася: В составе группы «SVITER» вас двое, но с вами всегда Иван Светличный и все знают вас как неразлучную троицу.

Лера: Если говорить о совместной работе: есть две разных творческих единицы – это Иван Светличный и арт-группа «SVITER». Но всё время возникают различные техническиеи жизненные вопросы, с которыми мы друг к другу обращаемся. Нам очень комфортно вместе. Вспомнила песню со словами: «втроём легче, вдвоём где-то так, одному – никак».

Макс: И художникам и музыкантам хорошо, когда они собираются человек по десять. Мы не раз пытались сделать объединения художников, но они распадались – может, в Харькове это невозможно или просто время такое.

Лера: может, потому что людям сложно принимать успехи друг друга. Если даже семейные пары распадаются от зависти к славе, то приятельские отношения тем более могут так легко погореть. Хотя мы втроём всегда радуемся успехам друг друга.

Ася: часто творческие группы распадаются из-за того, что её участники в ходе, скажем так, «взросления» меняются и выбирают другие приоритеты - это закономерный процесс.

Макс: А мы встретились уже изменёнными.

Лера: «SVITER» не посягает на лавры Ивана. С нашей стороны может быть только техническая поддержка. Когда проект у Вани, мы помогаем ему. Когда у нас - Ваня помогает нам. Сегодня, например, он наш фотограф, а до этого был звукорежиссёром и виджеем. У нас троих достаточно похожие взгляды на то, чем мы занимаемся и на ситуацию в целом. Поэтому идеи каждого из нас в процессе групповой работы только кристаллизуются.

По «связям с общественностью» выступает Максим. Мы с Ваней открытые люди, но с миром коммуницируем редко. Я и в детстве была сама по себе: в садике надо мной из-за этого издевались, в школе лупили и мальчики и девочки. А к Максиму тянутся люди…

Макс: Настоящий фронтмен.

Лера: Да, я иногда думаю, что если бы не Максим, нас считали бы типичными снобами. 

Ася: Сколько времени уделяете творчеству? 

Лера: у меня всё время рабочее состояние, всегда нужно что-то делать ¬¬– не могу остановиться. Максим более медитативный, может днями не выходить из дома, играть на гитаре. Кстати, мой совет всем женщинам: если вам не нравится, как мужчина играет на гитаре – не заводите с ним отношений. А Ваня вообще страшный человек – если в мастерской не появляется больше двух дней, у него начинаются неврозы.

 

Фото: Иван Светличный

 

Макс: Спроси у меня что-нибудь, а то только Лера рассказывает.

Ася: Что такое самодостаточность?

Максим: Самодостаточность - это мы втроём: Лера, Ваня и я.

 

 

*****

 

 

 

Лера Полянскова родилась в 1982 г. в Харькове. В 2004 г. окончила Харьковский государственный университет искусств, по специальности "Театровед". 2003-2009 гг. театр-студия "Арабески", актриса. В 2004 г. была координатором "Оранжевого" палаточного городка, Харьков. Украинский медиа-художник, музыкант. Живет и работает в Харькове.

Максим Роботов родился в 1982 г. в Луганске. В 2005 г. окончил Харьковский Национальный Аэрокосмический Университет им. Н.Е.Жуковского "ХАИ", по специальности "Инженер-энергетик". В 2007 г. – победа на общенациональном музыкальном конкурсе "Червона рута", в составе группы "1/16 трактора", Киев. 2004 г. – победа на всеукраинском конкурсе "Музыкальный остров", в составе группы "Парадокс Мангейма", Харьков. 2007-2009 гг. театр-студия "Арабески", свето- и звукорежиссёр. Украинский медиа-художник, музыкант. Живет и работает в Харькове.

 

Фото: Иван Светличный