Скульптурная революция Магдалены Абаканович

11.06.2018

Магдалена Абаканович — всемирно известный скульптор, чьи работы хранятся в коллекциях самых престижных музеев, в том числе в Центре Помпиду в Париже, Метрополитен-музее в Нью-Йорке и Музее современного искусства в Киото. О проблематике, методе и абстрактных образах работ пишет автор ART UKRAINE Алиса Гришанова.

Преодолеть чужие смысловые шаблоны – сложнее, чем свои собственные. Если сейчас текстильные скульптуры Магдалены Абаканович воспринимаются, пусть не обыденно, но вполне в контексте общей волны неустанных экспериментов художников с «новыми» материалами. То тогда, в 60-х в Польше, этот путь художницы от гобелена, шпалеры, место которых понятно и давно определено, к текстильному объекту в пространстве, вызывал недоумение, был непонятен и неудобен другим. При всем, отказ от устоявшейся традиционной функции для подобного текстиля, жёстко связанного со стеной и служившего для её украшения, не был каким-то радикальным шагом для самой художницы, занимавшейся до этого абстрактной живописью.

Abakan Red, 1969

Ее первые текстильные скульптуры, выставленные в 60-х, получили название от фамилии художницы – абаканы. В их абстрактных образах угадывались ландшафты и сама фактурность грунтов – кожа земли. Как писала сама художница: «Абаканы (...) раздражали людей. Они появились не вовремя. В ткачестве — французский гобелен, в искусстве — поп-арт и концептуализм, а тут магические, сложные и огромные (формы)...».

Абаканович экспериментировала с различными текстурами тканей, использовала поглощающие свет волокна и напротив, контрастирующие, отражающие свет. Работала с канатами, крупными, грубофактурными элементами, оставляла незакрепленные, растрёпанные волокна.

Yellow Abakan, 1967-68. Nicole Craine for The New York Times

Она последовательно углублялась в материал. Его функциональность, податливость, образная пластичность стали определяющими принципами ее творчества. Следует уточнить, что для текстиля в те годы не только функционал был однозначно регламентирован, но и сам метод. Если классика для репсового переплетения, принятого в шпалерном ткачестве, — это сам ткач и отвесная рама, то художница создавала свои монументальные монохромные абаканы исключительно руками, без инструмента. Магдалена Абаканович считала, что через руки происходит момент прямой передачи или вложения энергии автором в свое творение, выявляется что-то неосознанное, что не вмещается в концептуализм, и вместе с тем происходит познавание мира самим автором. Такая концепция работы с природными материалами очень близка японским традиционным искусствам (текстиль, керамика, композиции из растений). Последовательность и глубинное осмысление функциональности, привлекло внимание к Абаканович, ее работы стали узнаваемы, они получали все больше позитивной критики, ее приглашали на международные выставки, а в 1965г. художница получила гран-при Восьмой Биеннале искусства в Сан-Паулу.

CONGLOMERATES, 1997

HEADS, 1972

Уже с начала 70-х, скульптуры Магдалены Абаканович начали приобретать антропоморфные очертания. Человеческие фигуры, головы, сгорбленные шеренги спин – все работы делались циклами, сериями: пока навязчивый образ не изживет себя. Их объединяла безликость, анонимность, вопрос о месте человека в мире, о шлифующей под одни шаблоны социальной системе, грузе исторической телесной боли и экзистенциональном одиночестве, ведь каждый в таком клоне мог увидеть себя или отождествиться с историей своего рода. Универсальность, простота, нарочитая первобытность художественного языка Абаканович не делали ее образы прямолинейными или однозначно считываемыми, но обезоруживали и проникали под кожу, оказывая сильный суггестивный эффект.

Художница экспериментировала и с другими материалами, среди которых: метал и камень. Абаканович выходила за пределы галереи в общественное пространство. Ее работы можно увидеть в США, Японии, Литве, Франции. Это и фигуратив, и возвращение к универсуму абстрактных форм. Художница затрагивает глобальные темы человека в истории, и интимные, личные переживания детства. Сшитые из мешковины коконы-эмбрионы, разбросанные по выставочному пространству – серия «Эмбриология», где автор апеллирует к вечно нереализованному потенциалу и бесконечному ожиданию. Впервые экспонировалась на Венецианской биеннале в 1980 году. К этим образам условных «органических структур» художница возвращалась на протяжении 30 лет работы. Переживания связанные с телесным опытом, как самым честным, всегда занимали главенствующее место в творчестве Магдалены Абаканович. «Исследуя человека, я в принципе исследую себя… » – этому принципу художница была верна всю жизнь.